Не уверен, что смогу теперь разглядывать Алфавитный зал с былым восторгом. Боюсь: после того изобилия магических конструкций, что я увидел в «пещере сокровищ», только лишь буквы уже не сумеют произвести на меня прежнее впечатление. Ведь даже вариантов каждой из букв в имперском магическом хранилище я увидел не меньше десятка. И отличались конструкции не только цветом и размером. Некоторые светились! И делали это уже не одну сотню лет – какие-то: больше тысячелетия.

Учитель неторопливо шагал между стеллажами, указывал на тот или иной шар, рассказывал о свойствах спрятанных под стеклом магических конструкций. Я с интересом его слушал и представлял, сколько всего интересного мне предстояло изучить в будущем. Голова шла кругом от одного только количества представленных в «пещере сокровищ» шаров с короткими заклинаниями. Сиер кит Мулон с видом знатока сыпал названиями конструкций – о многих я слышал впервые.

После стеллажей с шарами мы переместились к шкафам с иными артефактами – к рядам, похожим на огромную подсобку в лавке старьёвщика. Там ко мне вновь вернулась способность задавать вопросы. Ведь многие лежавшие на полках предметы казались мне знакомыми, а спрятанные внутри них магические плетения я не мог видеть. Сиер вар Жунор не уставал говорить. Хотя я заметил, что особого восторга в отношении всех этих часто вполне обыденных на вид вещиц он не испытывал.

Восторженный блеск вернулся в глаза учителя, когда мы, бегло просмотрев с десяток «отделов» имперского магического хранилища, добрались до шкафов, заваленных старыми книгами и свитками. Таких шкафов я увидел в очередном «отделе» не одну сотню. Мгновенно позабыл о голоде и уже подкравшейся было сонливости. А сиер вар Жунор в этих рядах словно помолодел: морщинки на его лице разгладились, я не заметил ни намёка на усталость в его взгляде.

На одном из стеллажей я увидел деревянную рамку со знакомым документом под стеклом – указом об основании в Селене Республиканской Академии магии, подписанным представителями Совета. Пожелтевший от времени указ смотрелся среди старых книг неуместно. Потому я и обратил на него внимание. Вспомнил, что очень похожий документ висел на стене в главном здании Академии, рядом с портретом её первого директора. Я проходил мимо него едва ли не ежедневно.

– Это настоящий, – ответил на мой не озвученный вопрос учитель. – Оригинал. Кто-то из подручных императора посчитал его слишком ценным историческим артефактом. Решил, что ему самое место в хранилище. Тот экземпляр, что вы видели в Академии, молодой человек, не более чем искусно изготовленная реплика.

Сиер вар Жунор ткнул пальцем в указ.

– Кстати, как вы видите на документе, сиер вар Астин, через пять дней Академия отметит очередной юбилей. Не круглая дата, конечно. Но все-таки. Я слышал, что сиер директор запланировал произнести в этот день перед учащимися торжественную речь.

Вздохнул.

Добавил:

– Он любит подобные выступления. И не стесняется устраивать их даже в ущерб учёбе. Что очень прискорбно: нарушает чётко прописанный учебный план. Произойдёт это событие в начале дня. А значит: наше с вами утреннее занятие не состоится. К несчастью. М-да.

Покачал головой.

– Но не будем о грустном, – сказал сиер вар Жунор. – Мы сюда пришли не для того, чтобы причитать или наводить исторические справки. Всё это мы сможем сделать и там, снаружи – потом. Не станем больше отвлекаться. Я не случайно привёл вас в этот отдел едва ли не в последнюю очередь: здесь я планировал задержаться. На мой взгляд, это наиболее ценная часть имперского магического хранилища.