Я не совсем понял, о чём именно он меня спрашивает. Но развернул ладонью кверху руку, зажёг огонёк – размером с ноготь большого пальца.

– А увеличить можешь?

– Это всё, – сказал я. – Собрать больше огня не получается.

– Ничего, – сказал сиер Нилран. – После первого раза и это великолепный показатель.

Он поднёс свою руку к моей. Над его ладонью засветилась огненная точка, которая быстро увеличилась до размеров куриного яйца. От неё мне в лицо дохнуло жаром.

– Восемь раз по полгода носил в себе огнедуха, – сказал мужчина. – И вот это всё, чего я достиг. Уверен, подобный резерв тебе можно развить за три-четыре попытки. Боюсь представить объём огня в твоей ауре после десятого симбиоза! Отец оказался прав. Прорыв в наших исследованиях всё же случился. Как он и предсказывал.

Мужчина заглянул в свою чашку, отодвинул её в сторону. Поднёс к губам курительницу, постучал кончиком деревянной ручки по зубам. Он смотрел не на меня – поверх моего плеча. Его брови вновь пришли в движение, словно сиер вар Торон сам с собой вёл мысленный диалог.

Наше молчание затянулось.

Наконец, мужчина взглянул на меня.

Спросил:

– Как тебе кофе?

Я сделал глоток. Ответил:

– Вкусный.

Сиел Нилран постучал по столу.

– Потом прикажу сварить ещё, – сказал он. – Если ты согласишься задержаться у нас на ужин.

Посмотрел на мою чашку, нахмурился.

– Допивай, Линур. Я подожду. А потом отведу тебя в Большой кабинет, познакомлю со своим папой. Ты ведь не против? Он покажется тебе строгим, но знай: его строгость напускная. Папа умный и чуткий. Тебе он понравится – я уверен.

Сиер вар Торон вдруг улыбнулся.

И сказал:

– Мне не терпится увидеть реакцию отца на твоё появление.

Встреча с кит Сиоль не оправдала моих ожиданий. Сиер Нилран вар Торон не соответствовал тому образу колдунов, что сложился в моём воображении. Да и замок, в котором жила семья Торон, пусть и выглядел старинным, мрачноватым, но точно не казался пристанищем зла.

После того, как я допил кофе, сиер Нилран предложил мне прогуляться до Большого кабинета – встретиться там с главой семьи Торон.

Я не чувствовал особого желания знакомиться с кем-либо ещё из Сиоль. Колдуны меня мало интересовали. Только их библиотека, где они хранили книги о Линуре Валесском – вот там бы я побывал! А вместо Большого кабинета я бы лучше пошёл сейчас в комнату Тильи. И уже в компании Двадцатой прогулялся бы по замку.

Да и вообще, прием, который оказал мне в замке сиер Нилран, настораживал. И сбивал с толку – ведь я привык к мысли, что Валесские горы населены врагами. Однако мужчина вёл себя, словно мой приятель; точно хорошо со мной знаком, но давно не видел и теперь не мог сдержать любопытство: расспрашивал меня обо всём на свете. И при этом делал вид, что ему интересно всё, что бы я ни рассказывал.

Мы неторопливо шли по коридорам замка, беседовали. Я делился впечатлениями от имперской столицы. Сиер Нилран кратко сообщал историю всех тех ваз, мечей и картин, на которых я задерживался взгляд. Но не останавливался, настойчиво вёл меня дальше, пока мы не вошли в ярко освещённый зал, где за столом, около дверей с массивными железными ручками важно восседал розовощекий немолодой мужчина, такой же безусый и безбородый, как и сиер вар Торон.

При нашем появлении розовощёкий поднял голову. Заметил моего спутника – вскочил со своего места, вытянулся, выгнул грудь колесом. И сказал:

– Сиер Нилран! Я доложу о вашем визите хозяину.

Рванул к двери, приоткрыл одну из створок, проскользнул внутрь комнаты.

Я повернулся к сиеру вар Торону и увидел, как тот недовольно скривился. Причиной его недовольства стал не розовощёкий. Сиер Нилран покачал головой и зашагал к стене, завешанной рисунками в потемневших от времени золотистых рамках. Его недовольство вызвала заметно покосившаяся картина.