Он был, как всегда, немногословен. Потом, когда начался бой, у нас не было времени поговорить. Я так и не знал, почему он застрял на планете.

Они не поверили, что это Маллаки, и смеялись ему в лицо, разумеется, по видеосвязи. И хотя противник был слабый, Маллаки развернул кампанию по полной программе. И был Ад, и наша атака, и Маллаки, в штатском, без оружия вошел в логово главаря, и три его великана-телохранителя стояли за его спиной. Главарь уже понял, с кем имеет дело. Он ползал на коленях, рыдал, молил о пощаде, но Маллаки интересовало только одно.

– Где она? – коротко спросил он.

– Кто?

– Эмили.

Эти подонки бросили меня здесь и смылись, взяв ее в заложники. Я их предупреждал, клянусь, но они не хотели слушать. Я не виноват. Только не убивай.

Но Маллаки уже не слушал. Оттолкнув главаря ногой, он бросился на взлетное поле.

– Жак, возьми с собой группу, – выкрикнул я ему вслед.

– Нет, я должен сделать все один. Ждите меня здесь. Это приказ.

Таким мы его не видели никогда, он никого не желал слушать, словно в него вселился сам Дьявол. Схватил первый попавшийся истребитель с полным вооружением и кинулся в погоню. Один.

Мы с Сельвой следили за крохотными точками на экране локатора.

– Он готов на все ради этой … ради этой … – она не могла найти нужное слово, – ради этой женщины. Готов предать своих друзей. Рисковать своей жизнью. Он ведь предал нас, так?

– Успокойся, Силли.

– Успокоиться? Ты предлагаешь мне успокоиться? Ты не представляешь, как мне больно это видеть. Как он мог? После стольких лет!

– Не кипятись, Силли. Что ты предлагаешь?

– Что я предлагаю? Ты хоть понимаешь, что он там один-одинешенек против целой банды отпетого отребья? Дай мне истребитель.

– Не могу. У меня приказ ждать здесь.

– Ты себя-то слышишь, когда говоришь? У тебя приказ сидеть здесь как сыч, когда твой лучший друг погибает? Дай мне истребитель! Я догоню Жака. Ты же знаешь, я не боюсь перегрузок.

– Не могу.

Глаза ее потемнели. Ростом она была никак не выше Маллаки, но сейчас от нее исходила такая несокрушимая сила, что я невольно попятился.

– Не можешь!? Не можешь дать мне корабль!? Ты меня знаешь. Считаю до трех. После чего я за себя не отвечаю.

Дал я ей истребитель, конечно, дал. В конце концов, я плевать хотел на все эти дурацкие приказы. Она отказалась от бойцов, согласилась взять с собой только трех телохранителей Маллаки.

Мы почти всей составом стояли в командной рубке и видели в иллюминатор, как Сельва в боевом скафандре бежит к кораблю, а сзади ее семенят телохранители. Кто-то включил по громкой связи какую-то песню. Я не стал возражать.

Мы видели, как взревели стартовые двигатели истребителя, как он вздрогнул и пополз вверх, как вспыхнул плазмой маршевый двигатель, и корабль, набирая скорость, быстро превратился в светящуюся точку. Все неотрывно следили за этой крохотной удаляющейся точкой, а в рубке звучала песня:

Её не всегда среди женщин земных угадаешь,

Но, если увидел, то глаз уже не оторвать,

И дрогнет душа потому, что ты даже не знаешь,

Чего и когда можешь ты от неё ожидать.

В зеленых глазах утопают ближайшие звёзды

И лучше, поверь, на пути у неё не стоять.

Просто одинокая волчица

Не любого может полюбить,

Словно неприступная царица

Ни купить нельзя её, ни приручить.

Когда её лёд перед сердцем горячим растает,

Забудет она своего одиночества боль,

Забудет знакомую роль, что так долго играет,

Как будто воскреснет и снова поверит в любовь…

Удары моего сердца тупой болью отдавались в висках. Я повернулся лицом к своей команде. Командир я или мямля?

– Космический десант к бою! Выступаем всем составом свободным от несения вахты. Объявляю пятиминутную готовность. Выполнять!