– Было бы сказано, будет сделано.

– Или, как говорят у нас: никогда не стреляй в лошадь, пока она дышит. Я рад, что мы поговорили.

Чистый и опрятный, тихий и секретный. Лежа на кровати, N позвонил по частной линии в Нью-Йорк и попросил своего брокера ликвидировать его капитал в ценных бумагах. Взволнованный брокер потребовал длительного объяснения, как можно перевести фонды на несколько кодовых счетов в швейцарских банках, не нарушая закон, а потом захотел услышать все это еще раз. Да, сказал N, он понимает, что аудит неизбежен, никаких проблем, все в порядке. Затем он заказал телефонный разговор со своими банкирами в Женеве по ежедневно круглосуточному номеру, известному только избранным клиентам, и после продолжительных дискуссий и споров относительно процентов ему открыли банковский счет для поступающих денежных средств и перераспределения имеющихся вложений по новым счетам. В понедельник эти же услужливые банкиры отправят с посыльным на корабле разные важные документы в сейфе, вверенном их заботам. Квартиру N снимал, тут все просто, только жалко было книг. Он разделся до рубашки и трусов и завалился в кровать, глядя гонконгский триллер, дублированный на оживленном французском, в котором герой-детектив, мускулистый дервиш, говорил что-то вроде: «Почему же мне всегда выпадает истреблять подонков?»

N проснулся под обсуждение цен на сельскохозяйственные продукты между профессором языкознания, известным шеф-поваром и прошлогодним лауреатом Гонкуровской премии в области литературы. Он выключил телевизор и прочитал несколько страниц из «Кима». Затем положил книжку в сумку и тщательно почистил пистолет, прежде чем вставить холостой патрон в обойму и перезарядить. Прицелился, поставил пистолет на предохранитель и уложил его рядом с романом. Принял душ, побрился и подстриг ногти. Надел темно-серый костюм и тонкую черную водолазку и сел у окна.

Стоянка постепенно заполнялась. Немецкая семейка вышла в серый полдень и забралась в «сааб». Как только они скрылись из виду, грязный «рено» съехал с холма, и из него выгрузились друзья хозяина гостиницы. Через несколько минут на стоянку вкатился красный «рено». Три японца в новых цветных беретах перешли через дорогу, чтобы внимательно изучить в витрине ассортимент еды и напитков. Белокурая женщина предложила им кусочки сыра, отрезанные от целой головки, и японцы закивали головами с видом глубокой признательности. Девушка в синем платье прошлась мимо дверей в кухню. Японцы купили два клинышка сыра и бутылку вина. Они поклонились продавщице, и та поклонилась им в ответ. На стоянку выбежала любопытная черная с белым собака и начала обнюхивать пятна на земле. Когда японцы подошли к таверне, собака забежала с ними внутрь.

N закрыл дверь на ключ и спустился в холл. Открыв пасть и глядя на него снизу вверх озорными глазами, собака сидела у стола, внимательно проследила за тем, как он положил ключ на конторку. N почувствовал к ней симпатию и по дороге на улицу погладил по костлявому черепу. У витрины он купил кусочек сыра из овечьего молока. Вскоре после этого N уже ехал по узкой дороге в сторону Тардетс, потом крутой поворот через реку в Алосе и длинное прямое шоссе в Молеон.

N сидел в машине на своем месте в глубине аркады и осторожно откусывал кусочки влажного сыра, постепенно разворачивая бумагу, чтобы крошки не падали на пиджак. Под желтыми зонтиками на той стороне площади расположился пожилой человек и читал газету. Молодая пара с коляской гремела погремушками перед ребенком. Привилегированный мистер Хьюберт стоял на тротуаре перед антикварной лавкой. Двое подростков появились на площади и устало потащились в сторону кафе, где, выскользнув из своих громадных рюкзаков, упали на стулья рядом с молодыми родителями. Девушка с рюкзаком наклонилась вперед и состроила ребенку рожицу, младенец от удивления выпучил глаза. Элегантная женщина примерно возраста N прошла мимо его машины, направилась в сторону аркады и вошла в антикварный магазин. Он доел последний кусочек сыра, аккуратно сложил оберточную бумагу и засунул ее в наружный карман кейса. В медленно спускающейся темноте постепенно то тут, то там стали зажигаться огни.