– Мистер Седжвик ожидает вас в отеле «Савой» в три часа. В холле, как всегда.

– По какому поводу?

– Сами знаете.

– О господи, Шарпин, что именно он сказал?

Шарпин хитро глянул на девушку своими узкими глазками, наклонился и затем уставился на неё сверху вниз, как хищная птица, сидящая в засаде в густой листве:

– Возможно, у мистера Седжвика иссякло терпение. Возможно, он не понимает, почему вы так долго водите его за нос.

Это действительно было вполне вероятно. Она слишком долго откладывала кражу последней главы из Книги бутылочной почты, и Седжвик, понятное дело, пребывал от этого не в восторге.

– Держите свои догадки при себе, Шарпин. Ухаживайте за лошадьми, отскребайте грязь с их копыт – словом, делайте то, что вам подобает. Седжвик прислал вас, чтобы вы передали мне сообщение. Если это всё…

Правый угол рта Шарпина скользнул вверх в дьявольской усмешке, от которой Мерси прошиб холодный пот.

– Я достаточно повидал таких, как вы, мисс Амбердейл. Девиц, которые считают, что они – пуп земли, и хотят обвести вокруг пальца джентльменов вроде мистера Седжвика. Только с ним вы просчитались, мисс. Скоро он прикажет мне напомнить вам о соглашении, которое вы заключили с ним, без экивоков.

Мерси удивило не то, что Шарпин так грубо угрожает ей, а скорее то, что ему настолько доверял Седжвик. Она пообещала себе впредь лучше оценивать его.

– Вы что, шпионите за мной? – спросила она. – Следите за тем, что я делаю? Каждый день?

– Не считайте себя такой уж важной птицей, мисс Амбердейл.

– Откуда же вы узнали, что я здесь?

Он негромко рассмеялся:

– Комиссару Седжвику я нужен не затем, чтобы бегать по Лондону, вцепившись в подол вашей юбки, мисс Амбердейл. У него хватает других глаз и ушей на каждой улице. – Он кивнул в сторону широкой площади перед музеем, которая в столь ранний час практически пустовала.

Карета Седжвика стояла возле кованых ворот со стороны Грейт-Рассел-стрит. Только вглядевшись, Мерси заметила, что перед фасадами на другой стороне улицы стоит «бобби» – одетый в чёрное полицейский, один из тех, кто патрулировал город. Несколько лет назад им пришлось сменить свои цилиндры на круглые шлемы, с тех пор их можно было заметить в толпе издалека.

– Это правда? – спросила Мерси. – Седжвик посылает полицейских шпионить за мной?

Шарпина, очевидно, позабавил её вопрос.

– Может быть, и так, мисс Амбердейл. А может, и нет… – ухмыляясь, произнёс он. – Постарайтесь оставаться законопослушной гражданкой, и всё будет как надо.

Прихвостень Седжвика поднёс палец к полям своей шляпы и направился вниз по лестнице.

– В три часа в холле «Савоя», – не оборачиваясь, крикнул он, – не опаздывайте, иначе, как знать, вас туда могут и в наручниках привести!

Раскатистый смех Шарпина был слышен во всех уголках площади. Компания учёных, направлявшихся в музей, уставилась на него, пренебрежительно скривив рты. Шарпин кивнул им, прошёл через ворота и запрыгнул на козлы. Его высокий рост и тучность были обманчивы: если требовалось, он двигался с проворством ящерицы.

Мерси осталась стоять на лестнице. Плотнее запахивая воротник пальто левой рукой, она размышляла о том, похолодает ли ещё этой зимой.

– Он знает о том, что глава у тебя? – Стопка книг, парившая высоко над полом их книжной лавки, повинуясь приказу Темпест, аккуратно спланировала вниз.

– Седжвик? – Мерси пожала плечами. – Понятия не имею. Хотя удивительно, какое количество людей, оказывается, в курсе моей жизни.

– И это пугает тебя, – констатировал Филандер. Иногда ему нужно было произнести вслух вещи, очевидные для всех, как будто это помогало ему думать.