Здесь стоит рассмотреть все с самого начала. Смерть появляется тогда, когда индивид становится частью целого – клетка частью организма, организм частью рода и так далее. Часть должна питать целое – это один из главных законов мироздания. Тем более, что до какого-то момента часть почти не существует – одна клетка почечной ткани равноценна другой клетке. И один муравей, наверное, тождественен другому муравью из того же муравейника – если говорить о «муравьях рабочих». В таких случаях все просто – в клетке генетически заложен механизм отключения от поля жизненности – сокращение теломер. И на каком-то этапе она начинает не получать, а отдавать свою энергию, «стареть», отдавая свою Силу целому – организму.

Но на каком-то этапе часть усложняется настолько, что может удержать в себе вибрации Индивидуальности – может стать сосудом для вместилища чего-то большего. Я не знаю на каком уровне это происходит, но на каком-то происходит точно – один котенок отличается от другого котенка и это отличие мы видим. А индивидуальные структуры не могут быть уничтожены, их создание и развитие как бы высшая цель Вселенной. Поэтому они существуют на другом уровне – на уровне ментального тела. Конечно, у животных нет развернутого Описания Мира, но есть фрагменты, которые могут вобрать в себя вибрации Индивидуальности. Что и делает животных отделёнными от рода – хотя все животные воспринимают себя именно как часть рода. Нет смысла гадать о том, есть ли душа у собак и кошек, но есть что-то что может продолжать существовать после смерти организма. Хотя скорее это что-то может быть частью целого – тотема, заключающего в себе все архетипы проявления Рода. В любом случае животные не противятся Смерти, для них Смерть естественное завершение Жизни.

А у человека формируется Описание Мира, способное удержать в себе вибрации индивидуальности на уровне УНИКАЛЬНОСТИ. Не у всех – многие стремятся стать такими как все, не отличаться от других людей. Но некоторые чувствуют в себе УНИКАЛЬНОСТЬ и чувствуют, что её вибрации являются высшей ценностью Вселенной. Что их сохранение – это даже не проявление эгоизма, а выполнение своего предназначения.

Но здесь проявляется ещё одна проблема – даже искренне верующие люди отождествляют себя с телом, а не с духом – тело видимо, а дух нет. А существование на другой стороне не стало частью их Описания Мира – оно никак не связано с другими элементами ОМ. Поэтому люди стремятся продлить срок своего существования в этом теле – вернее так, связи, соединяющие их сознание с физическим телом, становятся только сильнее. И в каких бы фрагментах пустотного мира им бы не удалось побывать, они всегда возвращаются обратно – в этот мир и в это тело. А это может быть очень опасно – есть множество историй о погребённых заживо, и сама эта множественность свидетельствует о том, что это действительно массовое явление. Есть религиозное представление о «закрытом рае» – пока Иисус не сошел на Землю души умерших не могли попасть на небеса и оставались заключенными внутри умерших тел – по крайней мере оставались связанными с ними. И существующий у многих страх быть похороненным заживо на самом деле означает интуитивное ощущение возможности вернуться в умершее тело. И оказаться замурованным в нем. А пока «душа» тянется к телу, эта возможность всегда сохраняется.

Отсюда и механизм человеческого старения. Я говорил, что в нем нет биологической целесообразности – Силу Жизненности можно извлечь разом или очень быстро. Да и животные стареют совсем не так как люди – моему коту по человеческим меркам лет 60, а он ведет себя как котенок. Процесс человеческого старения направлен на ослабление связей, соединяющих «душу» и «тело». Когда тело начинает «подводить», когда что-то постоянно болит, когда оно становится слабее человек становится как бы свободней от него – ему хочется скорее освободиться от тела, чем вернуться в него. Конечно, так происходит не у всех – очень многие люди будут цепляться за жизнь до последнего – потому, что они совсем не видят того ВЕЧНОГО, что существует внутри них. Но некоторые видят – для них разрыв связей происходит легко и Смерть действительно становится вратами, через которые можно отсюда выйти.