Третье устройство выглядело и вовсе не интересно. Мнемокорректор даже не с чем было сравнить, разве что с чехлом от сигары, как подумалось Олегу во время теста. Овальная заглушка, закрывавшая крохотное табло, прилегала к корпусу настолько плотно, что найти ее можно было лишь на ощупь. Кнопка, такая же незаметная, находилась в торце.

Шорохов распихал снаряжение по кармашкам и застегнул ремень поверх джинсов.

Ася к его осмотру «железок» отнеслась равнодушно – видимо, свой пояс она уже получила. Безмятежно покуривая в кресле, она стряхивала пепел куда-то в сторону, прямо на пол.

Василий Вениаминович всё это время набивал трубку и с любопытством следил за Асей. Убрав банку с табаком, он сказал:

– Не забудь затоптать бычок.

Она отвлеклась от своих мыслей и непонимающе посмотрела на Лопатина.

– Бычок, – повторил тот.

Ася сделала последнюю затяжку и, бросив окурок, прижала его подошвой.

– Вот и славно, – мурлыкнул Лопатин. – Теперь у Прелести есть моральное право помыть полы. Тряпка должна лежать вон там, – он указал на проем между шкафами.

Олег, перегнувшись через стол, обнаружил в комнате боковую дверь с двумя фанерными табличками «М» и «Ж».

– Я, вообще-то, Василий Вениаминович… – начала Ася, но договорить он ей не дал.

– А ты, Шорох, побыстрее с бумажками! Пока порядок не наведем, спать не ляжем.

– Спать тоже здесь? – осведомилась Ася и, заглянув в туалет, отпрянула. – Бо-оже!..

– Во-во, – произнес Лопатин. – Чтоб мои опера в такой антисанитарии сидели?.. Не позволю. Так что вперед, друзья! Ну и я, чем смогу…

Он выудил из-за шкафа тощий веник и взмахнул им, перегоняя плотный клуб пыли на другое место.

Олег вернулся к резке документов. Уничтожив первую, не самую объемную пачку, он расчистил часть стола. Под бумагой валялась масса мелкой ерунды вроде ржавых точилок, спичек и засохших стержней от шариковой ручки. Среди этого мусора лежала кривая бурая сигарета марки «Новость».

– Василий Вениаминович, из каких же она годов? – поинтересовался Шорохов.

– Из прошлых. Их знаешь, кто курил? Сам да-ра-хой и у-ва-жа-е-мый…

– Брежнев, что ли? Служба и до него добралась?

– Брежнев нам ни к чему, – серьезно ответил Лопатин. – Ася, ты шубу-то сними! – крикнул он.

– Вспотеешь, простудишься, – добавил Олег. – Между прочим, тут пепельница нашлась…

В туалете сердито загромыхали ведрами.

– Василий Вениаминович, я еще спросить хотел. Документы, которые здесь лежат… они, может, не очень-то и секретные…

– Секретные, Шорох, секретные.

– Тем более. С нашей дверкой, даром что она бронированная…

– Любой дурак справится, да? – угадал Лопатин. – Не беспокойся, дураки сюда не попадают.

– На хитрый замочек надеетесь? Но есть же «болгарка», автоген, тротил, наконец…

– На свете много чего есть хорошего, – согласился Василий Вениаминович. – Только замок у нас хитрее, чем ты думаешь. Потом как-нибудь проверишь, когда время будет.

Олег кивнул и начал совать в машинку сразу по три листа. Ножи гудели натужней, но всё же справлялись. Лопатин, бросив бороться с пылью, принялся освобождать ящики в столах. Из смежной комнатушки вышла Ася с ведром воды и дырявой тряпкой на перекошенной швабре. Шубу, вероятно – из принципа, она так и не сняла.

Отправляя листы в уничтожитель, Шорохов невольно скользил взглядом по блеклому шрифту, выхватывая отдельные строчки.

«ОБЪЕКТЫ: М., 2 дня, Россия, 1995; М., 2 дня, Россия, 1995.

ВТОРЖЕНИЕ: полная замена…»

«Самое банальное, что только можно изобрести», – прокомментировал про себя Олег.

«ОБЪЕКТ: М., 21, Россия, 1993.

ВТОРЖЕНИЕ: передача коммерческой информации…

ЦЕЛЬ: вложение капитала в…»