В обед я сделал передых. Попил воды в маленькой речке и пошел дальше. По пути нашел дикую яблоню. Но я помню, как наелся дикой яблони в деревни у бабушки и потом весь день провел на горшке. Поэтому я не стал много есть, сорвал пару штук. Они были кислые, и я не смог их доесть.

Когда наступили сумерки, я приблизился к какому-то селению. Я услышал пение женщин, ну или по голосу бабушек. Они пели какие-то частушки и песни. Интересно. В прошлой жизни я однажды видел, как так делали бабушки в деревне на крыльце. Было как-то странно, и веяло духом старости и древностью тогда, но сейчас я этому даже обрадовался. Я вышел со стороны леса. Это было поселение типа деревни. Одноэтажные дома из бруса, улицы с лавочками. Надо осмотреться, пока полностью не стемнело. Я решил забраться на небольшой холм, что был рядом. Я по лесу прошел до холма, поднялся. Залез на дерево. В деревне уже зажгли факелы. Было видно что-то типа центральной улицы, и по-моему я разглядел даже базар. Надо пробраться в какой-нибудь дом и взять одежду. Н-да, мысль о воровстве меня, конечно, смущала, но я в таком положении выбирать не приходиться. Я шел по лесу, не выходя из чащи. Стемнело. Но глаза быстро привыкли к темноте. Надо выбрать дом и подождать глубокой ночи. Деревня оказалась большая. И собаки во дворах постоянно обращали на меня внимание. Мимо них просто так не пройдешь. Я нашел один участок. Забор близко выходит к лесу. Можно будет прошмыгнуть и забраться в огород. И тут я попал в ловушку. Проходя по лесу я наткнулся на растяжку. Я провалился ногой наступив в какую-то яму, и мою ногу обхватила веревка. Пару резких звуков движущихся предметов где-то сбоку, и меня силой подняло вверх, перед этим шмякнув затылком об землю, где, конечно же, как на зло лежал камень. Повиснув вверх ногами в считаные секунды, я чувствовал, как теряю сознание, и мои глаза закрылись.

– Как же глупо полу… чи… л…

Я очнулся, связанный толстой веревкой по рукам и ногам, в сарае. Деревянный сарай из прямых веток. Пол из строганных бревен. На крыше сено, склеенное глиной. Внутри хранились всякие инструменты, ручной работы. Тяпки, грабли, лопаты, веревка бечевка.

Я не смог встать. Веревка, которой обвязаны ноги, была прикреплена к колышку, торчащему из пола. И сразу по пробуждении чувство голода пронзило все тело. И ещё какая-то тупая боль в затылке. Связанными руками я ощупал голову. Чуть правее темечка была запекшаяся кровавая рана. Понятно. Снаружи послышались голоса людей. Я просидел так минут двадцать, когда в сарай зашел человек. Плечистый, маскулинный мужчина лет сорока, с бородой. С черными волосами и густыми бровями. На щеке сквозь густую бороду проглядывался шрам. В грязной одежде. На поясе висел кинжал.

“Похож на сельского рабочего”, – подумал я.

– Проснулся? – спросил он, как увидел меня.

– Да.

– Ты кто? – спросил он, сев на корточки передо мной.

– Я путник.

– Че врешь? Ты вор, который пытался пробраться ко мне в огород, – заявил он.

– Не было такого, я шел мимо!

– По лесу возле моей земли?

– Я не знал, что ваша земля. И у меня не было плохих намерений. – Я хотел сказать что-то по типу: “так нельзя зачем вы поставили ловушку?” Но вспомнил, что я сейчас в том времени, когда и законов-то не было.

– Не верю я тебе, не такой ты. Откуда будешь сам?

– Я же говорю, путник я.

– Опять врешь.

– Ты чё хочешь от меня мужик?

– Ты зубы то не скаль, а то обломаю.

Спорить с ним было бесполезно. В сарай зашел еще один человек. Паренёк лет шестнадцати. По очертанию лица было понятно, что он, скорее всего, его сын. Больно похож.