Гео неловко кашлянул, напомнив о нашем присутствии. Барон поднял голову, коротко посмотрел на нас:

– А-а-а, сиятельство Мельников. Сколько лет, сколько зим! – проговорил он сухо, но при этом… не отрывая пальцев от планшета. – Заходите.

Гео сделал пару шагов вперёд:

– Аскольд Витальевич, очень рад вас видеть. Простите, что мы так внезапно.

Тот кивнул:

– Да ладно, я тут как раз занимался… эээ… своими изысканиями. Что привело тебя, Мельников? Вижу, ты друга привёл с собой.

– Знакомьтесь, это Тим, – Гео повернулся ко мне. – Тим Резников.

Я вежливо поприветствовал барона:

– Добрый день, ваше благородие. Рад знакомству.

Он лишь мельком меня осмотрел – взглядом, будто говорил: «Ничего особенного», – и снова уткнулся в планшет. Мне оставалось только гадать, чего он там ищет.

Гео кашлянул, давая понять, что мы собираемся вести серьёзный разговор, но барон Ракитин не торопился выключать своё устройство. Я перекинул взгляд на Гео: «Ну начинай, что ли?»

– Аскольд Витальевич, мы к вам по делу. Помните, вы всегда говорили, что ради науки готовы многое сделать? И что вы поддерживаете новые технологические прорывы…

– Ага, говорил, – буркнул Ракитин, – и буду говорить, пока меня не вынесут ногами вперёд.

– Так вот, мы с Тимом как раз хотели… – Гео помялся, не зная, как подступиться. – Есть у нас такой проект…

– Ближе к делу, сиятельство, – Ракитин даже не поднял головы. – Быстрей, я занят. Суть! Мне нужна суть!

Гео решил действовать прямолинейно:

– Нам нужна помощь с патентом.

Барон при этих словах лишь презрительно фыркнул и посмотрел на Гео поверх очков:

– Что, даже вы, сиятельство Мельников, теперь решили, что патенты – путь к науке? Чушь. Эти офисные жуки из патентного бюро умеют только собирать бумажки да тормозить любые настоящие инновации.

Я вопросительно взглянул на Гео, а тот, кажется, начал вспоминать, с кем имеет дело. Ситуация становилась напряжённой.

– Вы, наверное, не понимаете всей важности, – попытался сгладить Гео. – Дело не в том, чтобы заморозить идею. Нам нужна защита, иначе конкуренты…

– Нет у меня никаких связей, – перебил Ракитин. – Да и не буду я ни о чём просить этих напыщенных жуков. Сидят там, рассуждают, как бы узаконить то, что уже придумано более талантливыми людьми. Погубили кучу хороших изобретений, позор!

– Но… вы же сами раньше говорили, что нужны официальные патенты, чтобы никто не мог красть идеи, – напомнил Гео. – Мне казалось, вы это продвигали?

Барон тряхнул головой:

– Это было сто лет назад, Мельников, когда я верил в великую миссию государства и в том, что чиновники помогают науке. Теперь меня не переубедить. К тому же, если помнишь, на твоих последних курсах, когда ты ещё был студентом…

Гео слегка побледнел. Я понял, что тут очень интересная история.

– Ну да, – сказал он тихо, – вы же тогда показывали нам, как работают изобретения на основе эфирного кода. Я до сих пор помню ваш эксперимент с самонастраивающимся заклинанием.

Барон при упоминании этого на мгновение улыбнулся, видимо, вспоминая.

– Да, но потом пришли эти же самые из патентного бюро и сказали, что мой метод неполностью уникален. Пару моих учеников попробовали пересмотреть это решение, даже судились. В общем, ничего у них не выгорело. Да ты, Мельников, тоже бегал куда-то со своими проектами и забросил всё, что мы делали в аудитории.

– Аскольд Витальевич, я не забросил, – поспешно поправил Гео. – Я просто… ну обстоятельства изменились, и я ушёл в бизнес.

Я стоял рядом, слушая, как они меряются прошлым. Понятно, что барон был его преподавателем – это многое объясняло. Но тут мне надоело молчать. Я прокашлялся и вступил: