Распрощаться с Венькой удалось, лишь когда вся моя новая группа, состоявшая в основном из ведьмочек, ведьмаков, леших и дриад, ринулась на штурм аудитории, едва преподавательница распахнула двери. Я шла в хвосте этой шумной толпы и потому не видела, куда, собственно, иду. Переступив порог следом за шагающей впереди девчонкой с тремя зелеными косичками, я очень удивилась, что оказалась не в просторном классе с партами, как было у нас в школе травников, и даже не в аудитории с амфитеатром, а в дремучем лесу. Но, заметив светящийся круг, огибающий всю группу, сообразила, что мы прошли через практически невидимый портал и очутились, судя по всему, на полигоне, где и будет проходить практическое занятие по распознаванию и поиску редких видов трав.

Оглядевшись по сторонам, я подумала, что попала в тот самый Светлый лес, где потеряла мамин браслет. И идея поискать тут не только травки, но и дорогую сердцу вещицу стала навязчивой. А тем временем молодая дриада, возвышавшаяся над студентами на полторы головы, обнаружила, что в ее группе пополнение, и, поманив меня к себе, сказала, что ее зовут Осиной Дуборядовной, после чего предложила мне тоже представиться. Делать это жуть как не хотелось, но такова традиция во всех учебных заведениях. Пришел новенький ученик, его – к доске, и на весь класс сообщают имя, фамилию, откуда родом, а остальных просят любить и жаловать, что переводится как «имейте совесть – не доводите новичка». Меня доводить я бы точно не рекомендовала, поэтому, нацепив на лицо «дружелюбное выражение», громко и внятно проговорила:

– Эллисандра Страхова, свободная ведьма в пятнадцатом поколении. – И, подарив народу очаровательную улыбку, добавила: – Планирую учиться с вами до диплома. Надеюсь, подружимся. – Последняя фраза подразумевала «полагаю, вы все поняли», и студенты, окружившие нас полукругом, судя по кислым физиономиям, действительно все поняли. Уж не знаю, известна ли тут фамилия моей дорогой бабушки, взрастившей рыбрариум, но о том, что со свободной ведьмой связываться себе дороже, знают многие. Правда, и дружить со мной теперь мало кто захочет, разве что подлизаться попробуют. А оно мне надо?

– Прекрасно, Эллиса, – улыбнулась напоминавшая оглоблю дриада и, приобняв меня непропорционально длинными пальцами за плечо, предложила присоединиться к группе.

Что я и сделала, с удовольствием избавившись от чужого прикосновения. Даже на непривычное сокращение не возмутилась: Эллиса так Эллиса, хорошо, что не крыса. А то народ любит рифмовать прозвища с именами.

Я встала рядом с двумя ведьмочками, одетыми в зеленые форменные платья с белым кружевом по краю горловины, на юбке и манжетах. И тут же удостоилась презрительных взглядов обеих подружек. Да и остальные ребята, слушая преподавательницу, нет-нет да и косились на меня, словно впервые заметили. Потому как все время, что я простояла в коридоре перед аудиторией, народ воспринимал меня если не пустым местом, то какой-то залетной страшилкой, непонятно кого дожидавшейся в учебном корпусе. И в чем-то они были правы, ибо невыспавшаяся девица в широких штанах и кофте с растянутыми рукавами, с закрученными в тугой пучок волосами и в очках – то еще зрелище. Принять меня за новую однокурсницу можно было только после объявления дриады. Что, собственно, и случилось.

Но приняли ли? Хотя какая разница!

Спрятав за ладонью зевок, я с ленивым интересом слушала указания, раздаваемые «оглоблей». Она активно жестикулировала своими длиннющими руками, пытаясь донести до нас, как до маленьких детей, важную информацию: сюда не ходить, туда нос не совать, соблюдать границы полигона, не поддаваться на провокации лесной нечисти… И так далее, и тому подобное по три раза подряд, как будто у студентов проблемы со слухом. Потом дриада начала объяснять, что за растения мы ищем, показывая примеры с помощью объемных иллюзий. Вообще-то такие фокусы лесному народу, насколько мне известно, были недоступны, из чего я сделала вывод, что либо у Осины Дуборядовны есть специальный артефакт, либо она полукровка.