Белый свет взорвался тысячами огней, рассыпался на миллионы искр, показав черноту космоса, проступавшую сквозь сияние. Вселенная, которая стала свидетелем возрождения Магии, молчаливо взирала на двух Половин, которые парили в пространстве друг перед другом.

– Как же я соскучился по твоему гневу! – внезапно раздалось за спиной у Магии.

Он появился тихо, неслышно, за громкими стенаниями Доминанты. Белый свет окружал его призрачным ореолом. Мир, один из трех Старейшин, был так похож на Магию. Те же черные волосы, что и у нее, большие, кошачьего цвета глаза. Желто-зеленые и пронизывающие. Мудрые и самые понимающие.

Характер рассмеялся.

– Так на чем ты остановилась? – Мир улыбался своей Половине, пока та широкими от возмущения глазами смотрела на своего спутника.

Она парила так пару мгновений, и ее дыхание становилось частым и неровным. Вдруг из уст Магии вырвался вопль. Она подлетела к нему и начала бить его своими маленькими кулачками, ничуть не нанося вреда. Дым не может навредить воздуху. Но будь это иначе, Мир не пытался бы защититься. Магия все била и била его, добавляя эффекта человеческими ругательствами, отнюдь не соответствовавшими ее статусу.

– Как ты мог?! Почему ты оставил меня одну?! По чьей милости я все забыла и думала, будто моя суть – это Тайна?! Ненавижу тебя! Ненавижу! – Она остановилась и начала вглядываться в любимое, на миллионы веков забытое лицо.

– Ты прекрасна, моя Магия. – Он прошептал эти слова, словно боясь спугнуть свое счастье, мимолетное видение той, которая представляла для него цель существования.

Не требовалось отныне ни слов, ни объяснений, ни доказательств. Лишь держаться за руки, парить в пространстве и смотреть друг другу в глаза, понимая, что больше они никогда не расстанутся. НИКОГДА.

– Я… – попыталась все-таки сказать Магия. Ей не удавалось так хорошо сдерживать себя, как это делал ее Характер.

– Не говори ничего, – лишь ответил тот. – Я все уже знаю.

– Как это получилось?

– Как у Флер и Дара. Общие воспоминания, я знаю все о тебе, ты – обо мне. Ты поймешь, когда мозаика сложится у тебя в голове. И ты вспомнишь то, что позабыла, обещаю тебе.

– Я не об этом. Почему я вообще забыла? Единственная навязчивая идея на протяжении последних веков – собрать всех, призвать волшебство. Но почему я не вспомнила о себе? Как Старейшина могла такое забыть?

– А ты бы смогла существовать с постоянной мыслью о том, что по твоей вине и вине твоих соратников пал Аевум? Последняя Половина, которая покинула Аевум, была Забвение. Она оказала тебе услугу, и не только тебе. Лишить болезненных воспоминаний о былом, чтобы вы хоть как-то могли приспособиться к новому порядку.

– Почему же тогда воспоминания остались? Обрывки, да, но они были. У кого-то больше, у кого-то меньше, но мне встречались Половины… то есть Качества, – тоскливо поправила она саму себя, – у которых в памяти еще оставались хоть крохи прошлого.

– Магия, воздействие Забвения не может быть вечным без Постоянства, а его тогда с нами не было. Помощь, оказанная ею, была неоценима, благодаря этому вам удалось сохранить те ростки волшебства, что тогда оставались. Все мифы и легенды, которые ходили между Качествами, – это они и есть. Собрав их воедино, мы восстановим Аевум. Ты была последней, кто забыл. Была той, о ком все забыли. Тебя никто не помнил, а значит, и не узнал. Я думаю, что Дар уже задается вопросом, почему не может вспомнить твое лицо. Но теперь ты вспомнила. И знаешь, что я еще тебе скажу… – Мир внезапно рассмеялся и взял ее лицо в ладони. – Ты у меня совсем не постарела. Молодец, хорошо сохранилась.