А Каллимо вдруг перестал улыбаться. Медленно-медленно, чужим движением, он потянул правую ладонь к виску, отдавая честь на манер людей. И Семен понял. Он возвращал людям те самые четыре минуты, которые у них забрал кто-то из передовых частей там, после освобождения французов, начав погоню раньше. Тен-таль Каллимо держал слово.

Красный Зверь, развернувшись в нижней точке, снова начал набор высоты, изматывая душу режущим воем. Но это было последними мгновениями. Четыре минуты давнего договора истекали. Точилинов развернулся:

– Джузеппе!

– Нет, – итальянец сидел на земле, сгребая горстями землю в кучки. Он отдал всё что мог. На большее сил не осталось. – Я уже не могу. Его спрашивайте.

Семен перевел взгляд на китайца. Тот танцевал какой-то ритуальный танец. Черкнул на земле пару линий, отпрыгнул и присмотрелся. Еще черкнул, еще отпрыгнул.

– Ну?!

Ляо Юй повернул к Точилинову мертвенно-бледное лицо, Семен и предположить не мог, что желтоватая кожа может приобрести такой оттенок.

– Я не могу, – драматичным шепотом начал китаец. – Я боюсь. Я не знаю, что там, как там. Я не знаю, есть ли там вообще что-то. Я не могу.

– Нам все равно не жить! – сорвался наконец Точилинов. – Ты понимаешь?! Все равно смерть! Нам туда надо!

– Нет, – мотал головой китаец. – Я не могу. Я боюсь.

– Рисуй!

– Нет!

– Да, дьявол тебя раздери, да! – раздался с земли вопль Строцци. – Сколько можно уже? Я тоже боюсь. Все боятся. Но нельзя им так нас отдавать. Посмотри, все тебя ждут.

Китаец оглянулся. Вся группа, не мигая и не дыша, стояла и смотрела, чем кончится разговор. Се Ляо Юй всмотрелся в глаза людей. Никто не хотел к аталь.

Ш-штух. Ш-штух. Ш-штух. Три стрелы воткнулись в землю рядом с первой. Последнее предупреждение.

Красный Зверь в небе развернулся на боевой заход. Время кончилось.

И вот тут нервы у китайца все-таки не выдержали. Проорав тонким голосом что-то про «цзибадань», он выскочил прямо на написанные руны, схватил стрелу и прямо ею начал дописывать формулу.

Звонкий крик «Юто-о-онь» разнесся над оврагом. Аталь, и стрелки, и халь, замерли. Стихло всё. Ни звука не нарушало торжественную тишину. Только Ляо Юй пыхтел, дописывая формулу. Семен, оторвавшись от магнетизма ситуации, выставил воздушный щит. Единственное, что умел. И сам устыдился. Настолько немощно и жалко смотрелся он на фоне той мощи, которая ждала приказа, чтобы обрушиться на них.

И посреди предапокалиптической тишины вдруг раздался хриплый голос:

– Цзо ла, – китаец повернулся к остальным: – Сделал, я сделал.

Руны ожили. Полыхнув светом, открылся портал, правда, совсем не такой, какой все привыкли видеть, переходя с Земли в Зеленый Лепесток. Прямо на земле образовался круг мутно-зеленого цвета, из этого круга поднялась студенистая масса, формой напоминающая медузу. Уже ничему не удивляющиеся и приготовившиеся к самому худшему люди молча наблюдали за происходящим. А масса меж тем начала слегка поворачиваться вокруг своей оси, как бы принюхиваясь. Неожиданно она поднялась на несколько метров вверх и, не обращая никакого внимания на людей, начала втягивать в себя молнии, бьющие вокруг. Количество молний резко сократилось. Красный Зверь, пронзительно закричав, свечой рванул вверх, набирая высоту. Аталь заверещали что-то на своем птичьем языке и тоже порскнули прочь от обрыва.

Семен, очнувшись от созерцания грядущей кончины, со всей силы двинул локтем в бок капитана.

– Туда! – показывая на круг, крикнул он. Капитан все понял. И в два голоса, не сговариваясь, но, непроизвольно подбирая одни и те же выражения, они заорали:

– Вперед, мать вашу, вперед, в круг, бегом, бегом, БЕГОМ!!!