Пусть магазин не принесёт мне дохода – хватило бы на оплату услуг управляющего, а уж потом…

Потом мне придётся приложить немало усилий, чтобы поступить в магистратуру. Она стоит немалых денег, но отец копил все пять лет, что я училась, так что я просто обязана оправдать его надежды.

Если не поступлю – просто продолжу держать магазин. Не думала, что придётся наследовать дело отца.

В душе поселилась тоска, но надежда на светлое будущее ещё оставалась. Ровно до того момента, как я зашла в кабинет господина Поллини и услышала:

– Денег нет!

– В каком смысле «денег нет»? – я нервным движением расправила складки на юбке, всё ещё надеясь, что поверенный либо пошутил, либо имел в виду не то, что я услышала.

– Увы, милая Эмма. Мне жаль сообщать подобные новости. Ваш отец всегда держал в неприкосновенности некую сумму, которой бы хватило на оплату вашего обучения в магистратуре, а также на личные расходы в течение нескольких месяцев, но не так давно он потратил эти деньги на неизвестные мне цели.

– Потратил? – голос настолько охрип, что я даже не уверена, что произнесла это вслух.

– Мне очень жаль. Там остался лишь неснижаемый остаток, который требуется, чтобы счёт оставался открытым.

Пустота… Чувство, которое охватило меня после всего услышанного. Звенящая пустота уничтожала мои надежды и рушила планы на будущее. Жизнь раскололась на «до» и «после» ещё в тот момент, когда мне сообщили о смерти отца, но только теперь я лицом к лицу встретилась с последствиями в полном объёме.

– Разумеется, вы наследуете магазин артефактов, что располагается в доме номер пять по улице Воображенской. Вы можете получить в банке оставшуюся сумму и закрыть счёт, либо переоформить его на своё имя. Также отец оставил для вас письмо. Хотите, я прочитаю?

В голосе господина Поллини читалось не только искреннее желание помочь, но и любопытство. Особенно чётко я услышала, как не терпится поверенному узнать содержание письма, когда он многозначительно добавил:

– Ваш отец написал письмо шесть месяцев назад. Как раз тогда, когда снял большую часть накоплений с банковского счёта на неизвестные мне цели.

– Нет-нет, – я поспешно протянула руку, забирая конверт. – Прочитаю сама, простите, я сейчас не в состоянии выяснять последнюю волю отца.

– Понимаю, – с трудом скрывая разочарование, ответил господин Поллини. – Желаете прямо сейчас отправиться в банк или же в другой раз?

– Лучше прямо сейчас, – ответила я, хотя больше всего на свете хотелось забиться в какой-нибудь угол и плакать.

– Как пожелаете. Тогда распишитесь в получении документов. Вот здесь перечень – завещание, предсмертное письмо и закладная на дом.

Металлическая перьевая ручка со стуком выпала из моих ослабевших пальцев.

– Закладная?

– Да, – немного удивлённо ответил поверенный. – Разве вы не знали, что ваш отец заложил дом? Шесть месяцев назад – ровно тогда, когда и снял деньги со сберегательного счёта.

– И… – я с трудом сглотнула образовавшийся в горле ком… – каков же ежемесячный платёж?

– Вот здесь, – господин Поллини ткнул пальцем в сумму, которую я сначала приняла за номер банковского счёта или что-то в этом роде.

Отец взял огромную сумму под безумный процент. Просто даже… не знаю, что и думать. Хотелось плакать, кричать и швыряться предметами потяжелее, но не устраивать же истерику прямо здесь? В конце концов, поверенный не виноват, что отец потратил все деньги и заложил дом, лишив меня будущего…

Натянула на губы вежливую улыбку и поблагодарила господина Поллини.

Поверенный сопроводил меня в банк, предъявил все необходимые документы и мне выдали деньги. Я решила всё же забрать те скудные остатки – сейчас может пригодиться каждая копейка. Счёт закрыли, заверив, что откроют его на моё имя в любое удобное время. Сдержанно поблагодарила сотрудников, но думалось только об одном.