Я записала пожелания госпожи Пайнс в книге заказов, сразу под последней записью отца. После чего хозяйка гостиницы посетовала на раннюю жару и купила у меня охлаждающий веер, вручив целый суриан вместо положенных десяти лир1.

– Кстати, – обронила она перед уходом. – Если вдруг надумаешь продать магазин – обязательно сначала предложи мне. Я дам действительно хорошую цену, не то, что эти…

Кто подразумевался под презрительным «эти», она не сказала, но я и так догадалась. Поскольку знала то же, что и все. Хозяйка гостиницы считала себя выше простых торговцев. Она этого не скрывала и даже подчёркивала в каждом разговоре. Может, потому что являлась вдовой аристократа, может, считала гостиницу бизнесом более высокого уровня, чем магазинчик. Точных причин мы не знали, но об отношении Ирваны Пайнс к соседям осведомлены были все.

Правда, непонятно с чего она решила, что кто-то ещё хочет купить магазин.

В любом случае визит надменной дамы положил начало. Заказ на два набора подков – уже хорошо, а целый суриан вместо половины – совсем прекрасно.

После Ирваны потянулась целая вереница клиентов. Правда, большинство привело в магазин вовсе не желание приобрести артефакт, а любопытство.

Узнать, как у меня дела, как я держусь и не собираюсь ли продавать магазин.

Поразмыслив, я поняла, что интерес обитателей нашей улицы вполне понятен.

Здесь жили тихо, размеренно, район считался достаточно благополучным, чтобы в наши магазины время от времени забредали обеспеченные клиенты, но недостаточно шикарным, чтобы какой-нибудь аристократ захотел тут приобрести землю и выгнать жителей с насиженных мест.

Рядом было множество жилых домов, которые опять же тянулись отовариваться к нам. Наша улица являлась своеобразным торговым центром всего района. Вздумай я продать дом чужаку… Неизвестно во что превратит мой магазин новый владелец, может и дом терпимости открыть, испортив репутацию всем сразу. А если конкурент объявится?