– Я плохо это знаю, но Арсений говорит, что Вася сейчас даже не ищет. Он чего-то ждет. Космос должен… В общем, что-то такое обязательно произойдет.

Потом мы ели множество вкусных вещей – рыбку с пряностями, запеченную в банановых листьях, и полупрозрачную, темную от соевого соуса лапшу фуад тай, и хрустящие весенние блинчики с ростками сои, и многое другое (правда, никогда не надо заказывать у «Флинта» стейк), а люди с Нассим-роуд рассказывали мне про своего завхоза.

Который, среди прочего, нес ответственность за противозмеиное опрыскивание территории российского посольства.

Нассим-роуд проходит параллельно той улице, куда выходит знаменитый сингапурский ботанический сад. Посольство попросту помещается между двумя этими улицами. И никаких особых отличий его территории от сада нет – это лучшая часть Сингапура, настоящие джунгли, перемежаемые зелеными газонами, среди которых высятся красноватые черепичные крыши под веерами пальмовых верхушек.

Но как бы ни был хорош ботанический сад, в нем живет много ползучего зверья, которое свободно путешествует по окрестным территориям. Борются с ним, подстригая траву (змеюки не любят оказываться на открытом месте), а также – опрыскивая ее какой-то дрянью, которая известна всем местным жителям и везде продается.

Завхоз же – недавно назначенный и горящий энтузиазмом – учинил однажды суперопрыскивание, в результате чего все пресмыкающиеся пришли в ярость и заползли на деревья. А поскольку от репеллента у них, видимо, помутилось сознание, то иногда они в бессилии и злобе падали с этих деревьев. Две упали за шиворот завхозу.

Но конец истории был хороший, поскольку завхоз потребовал себе особой надбавки за вредность работы. И получил ее.

Тут Евгений мягко толкнул меня локтем в бок.

Вася Странник ласково кивал мне и хлопал тяжелой ладонью по подушке рядом с собой. Кто-то только что освободил это место.

– Это что у них – вот так делается? Как при дворе короля? – углом рта сказал я Евгению.

– Ты можешь отказаться, – разрешил он мне. – Но… Космос, знаешь ли, огромен. Вломит – костей не соберешь.

И я встал и пошел.

– Мне только что сказали – вы были на Филиппинах, – сообщил мне Вася.

Не знаю, каким у него был голос раньше – но теперь и правда он стал хриплым. И тонким.

– Был, – подтвердил я. – Три года. И потом приезжал раз десять.

– Ну вот, – сказал он удовлетворенно и задумался.

А потом Вася вдруг стал очень серьезным – его рука, положенная мне на колено, пару раз дрогнула. От нее шло странное… пожалуй, прохладное, искрящее тепло.

Это невозможно объяснить, но, кажется, на террасе «Капитана Флинта» стало очень тихо. Я не хотел уходить в окружившую нас тишину, уходить с подушки рядом с этим человеком, мне здесь было спокойно. И еще – с ним почему-то не надо было поддерживать беседу. Можно было что-то говорить или слушать. А можно было молчать.

– Зачем? – спросил он наконец. Голова его была склонена, как у музыканта, настраивающего инструмент.

Я почему-то понял, что тут стоит ответить серьезно. Потому что это был не пустяковый вопрос.

– Это лишняя страна, – сказал я, подумав. – Можно и без нее. Ну вот без Франции или Китая нельзя, а тут… Возможно, ее зачем-то придумали. Поставили мюзикл, забыли убрать декорации. Актеры продолжают играть и петь. Возможно, теперь это параллельный мир. Где все почти как настоящее. Люди влюбляются почти всерьез. Убивают друг друга по ошибке. Ты там живешь – и для тебя нет ничего важнее Филиппин. Ты уезжаешь – и все забываешь. А твои тамошние друзья легко забывают тебя. Но страна нужна, чтобы… может быть, чтобы что-то понять…