– Выпейте перед уходом. Обещаю молчать.

Не отдавая себе отчета, Сочжин подошла к прилавку и опустошила бумажный стаканчик, протянутый мужчиной. Это и правда освежило ее голову. Затем рука девушки сама собой потянулась к уже открытой упаковке с чипсами. Пряный вкус утешил Сочжин, и она заговорила.

Девушка извинилась и, чтобы хоть как-то оправдаться, рассказала о сегодняшней неприятной встрече. Кынбэ просто слушал ее, отхлебывая из стакана и удивленно вытаращив глаза. Сочжин была благодарна за поддержку, но все равно невольно усмехнулась: вот как ведут себя в такой момент слабохарактерные люди. Не понимая причины ее улыбки, мужчина растерянно почесал затылок. В этот момент Сочжин вспомнила, как он говорил ей о «Жур ле ту», и рассмеялась.

Чуть позже Кынбэ сходил за второй упаковкой ее любимой закуски и сам рассчитался.

– Позволим себе еще одну порцию чипсов для слабохарактерных.

Сочжин не ответила, и он смутился.

– Толстолобик.

– Что?

– Папа все время путал его с лобстером.

– Ха-ха! Ну да, их легко перепутать…

– Папа работал в Сеуле, а жили мы в Мокпхо. На выходные он приезжал домой, и я все время просила его привезти мне чипсов с лобстером. А он каждый раз путал и привозил этого толстолобика! Каждый раз! Поэтому чипсы напоминают мне о папе.

Сочжин снова готова была расплакаться. Чтобы разрядить обстановку, Кынбэ открыл упаковку чипсов и заявил, что надо бы попробовать как-нибудь этого толстолобика.

– Папе бы понравилось, что взрослая дочь ест толстолобика, запивая сочжу. Он у вас явно знал, что чипсы с лобстером самые вкусные. Я вот люблю со вкусом креветок. И еще с крабом! О! Но лучше всего с китом! Может, возьмем?

– Хватит.

– О, а вы знали, что крупный толстолобик может стать хищником, если ему не хватает еды? Мы же отправили несколько особей в Америку – так он там сожрал всю местную рыбеху. Уничтожает экосистему. Вот она, сила корейской рыбы!

– Я попросила вас не болтать, а вы все равно за свое. На самом деле…

Сочжин не договорила, окинув Кынбэ сердитым взглядом.

– «На самом деле» что? – обиженно пробормотал он.

– На самом деле… спасибо вам за это.

– Ерунда.

С этими словами Кынбэ положил в рот горстку чипсов. Опустошив стакан, Сочжин встала, кивнула в знак прощания и направилась к двери.

– Толстолобик!

Сочжин остановилась.

– Перестаньте быть слабохарактерной. Станьте хищником. Совсем как толстолобик.

Вместо ответа она изо всей силы толкнула стеклянную дверь, и ее сразу окутал знойный воздух. Этот воздух внушил ей уверенность. Больше Сочжин никому не позволит обращаться с собой несправедливо. Она и правда стала настоящим толстолобиком. Ее не пугали ни темные переулки, ни подземный переход на станции «Намён», ни этот город, где на работе умер ее отец.

Подняв глаза в ночное небо, Сочжин заговорила с ним:

– Папа, лобстер ведь на самом деле не рыба.

Ответа не последовало.

– Когда я это узнала, сразу же захотела рассказать тебе, но ты не вернулся. Я не смогла…

И вновь никто не отозвался.

– Больше у меня не будет шанса поговорить с тобой, поэтому скажу сейчас: это ракообразные.

Тишина.

– А еще я теперь стану настоящим толстолобиком.

«Я верю в тебя», – услышала она в глубине души голос отца.

Спустя месяц Сочжин уволилась из магазина, чтобы начать работу в компании, продвигающей бренды. На этот раз она тщательно изучила историю фирмы прежде, чем идти туда на собеседование. Та оказалась небольшой, а значит, работы предстояло много, но главное, что за ней не водилось дурной славы.

На финальном собеседовании она рассказала, что обладает суперспособностью превращаться в хищного толстолобика, если съедает свою закуску для души – чипсы с лобстером. Поделилась и историей о том, почему эти чипсы напоминают ей об умершем отце. Генеральный директор высоко оценил ее талант к продвижению.