– Думаю, никуда они не денутся. Нападения они не ожидают, а им надо залечивать раны, отдыхать после штурма. Успеем. Ну все, господин Влад? Тогда я пошел готовить вылазку.

Они разошлись. Влад отправился к себе домой, Семен в казармы. Лекарь не стал говорить, откуда у него информация, а получилось так: когда Влад занимался с ранеными, привезенными с поля боя, он узнал одного из наемников, приходивших с Бориславом в клинику еще когда тот был при смерти. Влад просканировал его мозг и выяснил нужную информацию. Говорить об этом он не стал – потребовалось бы что-то объяснять, а он этого не хотел, ограничившись сухим изложением факта, как бы заранее отметая вопросы: ну вот есть такой факт, и все тут. Начальник охраны уже не удивлялся способностям лекаря и воспринял все вполне нормально – ну знает и знает, и слава богу.

К ночи все было готово, и отряд затемно тихо выехал на тракт. Судя по полученной информации, ехать нужно было около тридцати верст на север, потом три версты в глубь леса по наезженной дороге. Погода стояла тихая, уже весенняя – днем снег оттаивал, местами появлялись лужи, ночью же легкий морозец сковывал все, превращая в ледяной каток. На всех конях отряда клиники имелись подковы с шипами, а потому они не боялись гололеда. Копыта гулко стучали по тракту в ночной тиши, над головой сияли звезды, яркие, как далекие светляки. В чистом ночном воздухе были хорошо видны созвездия – ни одного из них Влад не знал. Каждый раз, поднимая голову вверх, к ночному небу, он с грустью убеждался, что это небо совсем чужое. Он отбросил эти мысли и стал думать о насущном.

Скоро будет весна, весенняя распутица сократит движение караванов, даже тракт, одна из крупнейших дорог империи, будет покрыт слоем жидкой грязи, в которой станут застревать телеги. Это время они посвятят обучению лекарей, а затем, когда все подсохнет, ему нужно будет ехать в Лазутин, брать в гильдии магиков разрешение на лекарскую деятельность – сейчас они фактически занимаются лечением по-пиратски, без лицензии. Раньше Марьяна выезжала на том, что обслуживала крестьян графа Савалова и платила символическую плату, проживая на принадлежащей ему земле, а теперь они должны самостоятельно вести деятельность. Ему ужасно не хотелось ехать в логово врага, но выхода не оставалось. Каждый должен делать то, что он должен делать, – это Влад понимал прекрасно – и другого не дано.

Тягучие ночные минуты складывались в часы… ночь накрывала бойцов черным покрывалом, требуя: усни, усни… Охранники клевали носами, едва удерживаясь на лошадях. Наконец через шесть часов хода, показался поворот на Махрютово. Все встрепенулись, сбросили сон и внимательно стали осматривать дорогу и лес вокруг. На дороге, покрытой подмороженным за ночь талым снегом, были видны следы множества копыт, явно тут проезжали довольно большие отряды воинов – подковы тоже были шипастые, отличающиеся от стандартных крестьянских.

Отряд клиники преодолел еще две версты, потом они въехали в лес, подальше от дороги, и спешились, оставив лошадей привязанными в небольшой тихой лощине, укрытой от ветра. Дальше нужно было идти пешком, чтобы не всполошить раньше времени бориславовцев. Оставалось где-то шагов шестьсот до деревни, темнеющей пятнами возле запруды, сделанной из небольшого ручья. Небо уже серело, воздух был светел и чист… В деревне затапливали печи, и запах дыма, золы доносился до спрятавшихся в засаде бойцов. Чуть позже в деревне началось какое-то шевеление – вооруженные люди ходили между домами, выводили коней, явно собирались куда-то ехать. Влад понял, они вовремя сюда прибыли – отряд Борислава снимался с постоя. Он прикинул: дорога отсюда одна, на лошадях уходить в лес глупо, можно переломать им ноги, значит, они будут прорываться только по дороге.