Влад принял очередной удар меча отмашкой справа налево и молниеносно нанес ответный бастардом по шлему – рыцарь зашатался; еще удар, еще – шлем слева вдавился в голову, смятый мощными косыми ударами, из-под него закапала кровь, и рыцарь упал навзничь. Трибуны шумели, вопили, на арену выскочили сквайры рыцаря и утащили его в свои шатры. «Минус один!» – отметил Влад. Он все время ждал какой-то гадости, но пока все было чисто, никаких происков герцога.

Как оказалось, гадость все-таки была – лишний боец. Получилось так, что при жеребьевке один из претендентов оказался лишним, сыграло роль нечетное количество заявок. Специально или нет, но при новой жеребьевке биться с «лишним» выпало ему. После сшибки копьями, противник предложил ему спешиться и продолжить на топорах – видимо, это был специалист в таком виде боя. Он перекинул свой огромный топор из одной руки в другую и без предупреждения и особого усилия наискось рубанул Влада в сочленение между шеей и плечом. Влад успел подставить свой топор и удивился силе удара – даже рука отсохла. Теперь он поверил, что такой воин действительно смог бы часами отбиваться двуручным мечом и завалить девятнадцать противников. Этот монстр шел на него и равномерно наносил удары, как рубил дрова: справа-слева, справа-слева. Влад легко ловил его выпады, но ему надо было еще и наступать, а не только отражать атаки этого лесоруба. Он начал встречать натиск соперника еще более мощными отбивающими ударами, пока не почувствовал, что тот тоже стал прогибаться под его напором. Затем он напрягся и принялся уже в полную силу бить навстречу и, отразив очередной удар, неожиданно для противника молниеносно ткнул острым навершием боевого топора тому в грудь так, что острие ушло туда на всю длину, до обуха, и так и осталось торчать в груди. Противник упал на подогнувшиеся колени и поднял руку в знак проигрыша. Его утащили на носилках.

«Минус два!» Влад понял, что он близко к своей цели. Оставался один бой – как раз с племянником герцога. Трибуны были полны. В середине, на возвышении, укрытом коврами, сидел сам герцог и рядом с ним графиня Савалова. Она спокойно воспринимала все эти безобразия, творящиеся в ее честь, или, скорее, за ее честь. Вероятно, как человек, который понимает неизбежность происходящего, но ничего не может с этим поделать, она лишь молилась, чтобы это все поскорее закончилось.

Влад отстегнул застежку шлема, снял его, взял в руку и весело посмотрел на графиню Савалову, потом подмигнул ей – она нетерпеливо мотнула головой, отворачиваясь от него, – после этого взглянул на хмурого герцога и, взяв коня под уздцы, направился в шатер. До следующего боя было еще час времени, Влад улегся прямо на пол, застеленный ковром (походная кровать не выдержала бы веса его тела, закованного в броню), раскинул руки и замер, отдыхая. У входа стояли его телохранители, зорко оглядывая всех, кто проходил мимо. Вдруг Влад почувствовал… или ему показалось, как будто кто-то попытался влезть в его голову. Это было такое ощущение, словно мозга коснулись перышком и тут же отдернули его назад. «Может, дракон где-то рядом бродит, пытается связаться?» – подумал он, но нет, попыток больше не было. Охранник принес ему холодного кваса, он с жадностью выпил не меньше литра – даже в животе забулькало. Ему казалось, что под латами, в латных сапогах скопились лужи пота, к телу неприятно прилипало нижнее белье – хотелось поскорее скинуть железяки и смыть с себя эти выделения, но нет, впереди был самый главный бой. Наконец завыли трубы, и на арену вызвали последнюю пару: его и графа Даливита. Влад забрался на коня, переступавшего толстыми ногами, тем самым компенсируя тяжесть рыцаря. Конь всхрапнул под своими железными пластинами и плавной поступью понес хозяина на арену. Сквозь прорези своего ведрообразного шлема Влад посмотрел на графа – это был мощный человек. Несмотря на тяжелую броню, не было заметно, чтобы он с трудом держался в седле. Его латы блестели, остроклювый шлем напоминал морду какого-то гигантского муравья.