В свете последних событий я стал осторожнее, да и шеф просил не стрелять первым. Это правильно, первым стрелять не буду. Буду стрелять последним. Да и мало ли по какому вопросу человек заглянул, правильно? Может, номером ошибся. Бывает же…

– Собирайся, – пророкотал густой бас незнакомца.

Похоже, его не смутил прохладный прием. Более того, не обращая внимания на пистолет, незнакомец шагнул вперед, и слабый свет ущербной луны позволил рассмотреть гостя. Я понял, что ошибся, приняв его за крупного человека. Таинственный гость оказался маленьким троллем, если быть совсем точным – маленьким горным троллем. Крючковатый нос на суровом, будто вытесанном из камня лице, над глазами с вертикальным зрачком нависают кустистые брови, тяжелая нижняя челюсть выступает вперед, выдавая норов хозяина. Седые космы, рассыпанные по плечам, на лбу перехвачены шнурком. Оружия будто бы не видно, хотя в карманах широченных штанов можно спрятать базуку, никто и не заметит. Зато кожаный жилет, накинутый на волосатые плечи, не оставляет места для фантазии.

Колоритный тип невозмутимо взирал на меня, будто не среди ночи вломился в чужой номер, а заскочил на рюмку чаю к старому другу.

Я не люблю, когда меня к чему-то принуждают. Поэтому спросил, задумчиво почесывая висок дулом пистолета:

– Зачем?

– Узнаешь, – лаконично ответил загадочный посетитель.

– Когда?

– Скоро.

Вот и поговорили. Главное – до безобразия содержательно. Он что, за каждое слово сверх лимита чистым серебром расплачивается?

Тролль бросил взгляд в окно, кустистые брови сошлись на переносице. Интересно, что он там увидел?

– Собирайся быстрее. Долго говорим.

– А я никуда не спешу, – уперся я, хотя внутренний голос вкрадчиво подсказал, что прогулка под луной неизбежна. – И спать хочу.

– У нас поспишь.

– С кем?

– Сам.

О-о-о! Да мы не без чувства юмора. Это вселяет некий оптимизм. Хотя могут быть трудности перевода, язык троллей не отличается разнообразием оттенков и интонаций.

– Одеться?

Тролль задумался. Уловил-таки каплю иронии, даже скупая улыбка чуть искривила плотно сжатые губы.

– Дело твоё. А пистолет отдай, – сдержано сказал он, а ко мне протянулась рука, больше похожая на совковую лопату. «Счаз! Разбежался! – подумал я. – Да в этой лапе мой верный пистолет сгинет, как муха в пасти росянки».

– Ты от кого такой бред слышал, что Стрельцов добровольно оружие направо, налево раздает? Плюнь тому в глаз! – от души посоветовал я, возмущенный беспардонностью ночного гостя.

Лицо тролля второй раз дрогнуло то ли в улыбке, то ли в усмешке.

– Не бойся, не обижу.

– А это не так просто, – уверенно заявил я, одеваясь. – Кто меня обидит, тот сам трех дней не проживет.

– Я с добром пришел, – буркнул тролль, поглядывая в окно.

– Ну да. Среди ночи. Порадовать спешил, благодетель.

– Ехать далеко, – словно извиняясь за раннее вторжение, пояснил тролль.

– Вломился без стука, через стену, как привидение. А если бы я заикаться стал? – продолжал я бубнить уже скорее по инерции – просто мне не нравилось, что тролль явно нервничает. Привычно ревизовал карманы: так, сигареты взял, зажигалка тут, пистолет под мышкой, в родной кобуре, апологет, как положено, болтается на шее.

– Ну, ты ж не красна девица, по пустякам в обморок хлопаться, – пожал плечами тролль. И добавил: – Вещи все забирай, сюда не вернешься.

– В смысле? – возмутился я. – Ты что себе позволяешь?

Тролль успокаивающе поднял руку.

– Не так понял. Сам не захочешь. В гости едем, к хорошему человеку. Но это вторая причина. Первая вон – за окном.

Я глянул в окно: ночная тьма нехотя уступает место предрассветному сумраку. Темные силуэты деревьев танцуют, качаясь под порывами ветра, звезды перемигиваются с юным месяцем… Неожиданно за стеклом мелькнул до боли знакомый силуэт крылатой твари, а на груди запульсировал апологет, ощутимо нагреваясь. Налитые кровью глаза одарили меня взглядом, далеким от обожания, а огромные, не влезающие в пасть, зубы плотоядно щелкнули в предвкушении добычи.