По спине пополз холодок. Этой темы не хотелось касаться.

– Агата, в моем мире мы привыкли брать не спрашивая, а я веду себя с тобой, чуть ли ни как юнец, который уговаривает на переспать понравившуюся девушку, – добавляет он.

– Я не буду с вами спать, – скрывая страх в голосе. – Это против моих принципов.

Сейчас я понимала, что он может доказать мне обратное, поэтому старалась выглядеть смирной овцой.

– Синеглазка, а у меня другие принципы. Получается, у нас конфликт интересов? Как думаешь, кому придется уступить?..

«Вам!» – так и вертится на  языке, но вопрос такой, что лучше не дерзить, а то кинется доказывать, что он тут главный и все должны ему подчиняться.

– Мне не нравится наш разговор. Я сделаю вам уколы и пойду, лягу спать. Моему организму требуется отдых.

– Синеглазка, ты вновь пытаешься поставить меня на место, – приближается ко мне. – Я легко могу сделать так, что ты будешь мне подчиняться. В том числе и в постели, – в его голосе слышится угроза.

– Я возненавижу вас, – честно отвечаю, глядя ему в глаза. Герман ведь не знает, что в данный момент это чувство уже живет во мне и с каждым часом растет. – Быть бандитом намного проще, чем быть честным, добрым, благородным. Но даже у бандитов должны быть какие-то законы, которые отличают их от животных. Я не говорю об отморозках. Если вы относите себя к отморозкам, то я больше не буду пытаться до вас достучаться. Делайте, что считаете нужным, – страх куда-то ушел.

Сложно чувствовать себя загнанной в угол. В какой-то момент, ты перестаешь быть жертвой и бросаешься на обидчика.

– Иди, ложись спать. В задницу я и сам уколы поставлю, – развернулся и стал уходить.

– А комнату мне выделят? – крикнула ему вслед. Или так и буду ночевать в кабинете с вашими гор… громилами? – быстро себя исправила. – Знаете, ни одному человеку не понравится, если на него во сне кто-то будет смотреть,  – Герман развернулся, по выражению лица сложно что-то понять.

– Ляжешь в моей спальне, – буркнул он. Я хотела возразить, а Герман развернулся и пошел.

– Никакого личного пространства и свободы, – негромко себе под нос.

– Эта единственная спальня, где есть замок на двери, – донесся до меня голос Барсаева из-за   угла. Я не думала, что он меня услышит.

Помимо того, что эта комната запиралась, здесь еще находилась персональная уборная с душем и огромной ванной. Душ я принимала долго. Теплая вода успокаивала, помогала снять напряжение.  Надо выспаться, а на свежую голову думать, как отсюда сбежать. Оставаться опасно. Рано или поздно Герман вновь заговорит о сексе. Уверена, что сейчас его останавливает боль в ранах. Вряд ли мой эмоциональный монолог заставил Барсаева задуматься. Таких как он не пристыдить. Бандит давно вырос и привык жить по своим правилам и законам.

Ему нет дела до других. У меня есть мама, которая будет переживать, что не может со мной связаться. Артем, наверное, уже оборвал телефон…

Если я попрошу вернуть мне мобильный, Герман обязательно попросит что-нибудь взамен. Менять свое тело и честь на телефон я не буду. Гори эти братья-бандиты синим пламенем. Из-за них столько проблем и переживаний!

Найдя в шкафу мужскую отглаженную футболку, которая мне доходила до колен, надела на себя. Спать голой, да еще и в чужой постели было не комильфо. Хорошо, что идя на смену, я взяла с собой медицинский  костюм и чистое белье.

Проверила, надежно ли закрыта дверь и легла спать. Выспаться мне не удалось. Очередная бессонная ночь из-за Барсаевых. Сначала младшенький разбудил своим вторжением. Я не подумала, что у них есть ключ от двери, а он был. Владимир, преисполненный раскаянием, решил принести извинения. Долго капался в замке, умудрился меня разбудить. Когда он вошел в спальню, я сидела на постели и ждала чего-то плохого, дрожала от страха. В этом доме хорошего ждать не приходится.  От него  – гада пахло перегаром. Лучше бы выспаться дал! Пришлось простить, лишь бы он ушел.  Слушать целый час его раскаяния и сожаления о том, что он стал последней мразью, было невыносимо. Одна польза – свое прощение обменяла на ключ от двери, но выяснить есть ли запасной, не удалось. Владимир на мои вопросы лишь пожимал плечами.