Мадам, целуя Ваши пальцы
Ваш давний раб, заклятый враг
С упорством гордого страдальца
Я расправляю белый флаг
На самом краешке свирели
Ловлю дыханьем ноту «ля»
Мадам, вчера Вы дивно пели!
Не для меня! Мученье – для
Мадам, целуя Ваши пальцы,
Строфу оправлю в сладкий яд
Безумной ревности.. Касаться.
Ловить движенье наугад
Запоминая форму пальцев,
И в слабости себя виня
Прочь уходить, стремясь – остаться
Строфу сомнением дразня…
«Мадам, берегами ладони касаетесь неба…»
Мадам, берегами ладони касаетесь неба…
Как кошка, крадется луна, зависая, в лакунах,
Пробелах, и клавишах туч, облизнувшись
На звезды… Касаетесь неба, мадам!
Этот берег ладони, остудит мне лоб,
И прохладный сиреневый иней
Мне в горло, как льдинка, строкой упадет…
Я коснусь ею неба… Царапая душу себе,
Выметая осколки цезурой.1
«Мадам, нынче было виденье мне…»
Мадам, нынче было виденье мне…
Коснулись меня, мимоходом, ладонью,
Нежнейшей, как пух.. Отпечатком в стене,
Калиновой бусиной на заоконье,
Истертою меткой на тонком платке,
Ваш профиль сиял.
Но со скучною миной
Следил кот за мухою на потолке.
Коту, видно, тоже – видение было.
Он лапой махнул, оцарапавши нос…
Ваш профиль исчез в рюмке водки рябинной..
Мадам, я не пьян! Но летит под откос
Усталое сердце.. Ведь было… виденье
Уснувшему рыцарю легкой строки?
И чуть позабавился Бог
С Вдохновеньем
Играя сонату в четыре руки…
«Мадам, я, словно стылый лист…»
Мадам, я, словно стылый лист
Лечу по ветру.. Не коснусь плеча.
Ноябрь промокает злобно кисть
В заката масло, и плюет, ворча,
На тротуар – дождем…. Рябинных бус,
Чахоточны ошметки на снегу..
Не прикасаюсь.
Больше не вернусь… Забуду…
Но не вспомнить – не смогу.
В полете сна, где, словно стылый лист
Моя душа…
«Мадам, я Ваш любимый враг!»
Мадам, я Ваш любимый враг!
Но Вам войну – не объявляю!
Я Вашу пудру рассыпаю,
Как вечные снега… Ваш шаг
Я контролирую неслышно,
Скользя, как луч.. Как липкий смог
За Вами.. Полусонной мышью
Закат ложится на листок,
Устав играть звездой холодной,
И пальцы об нее колоть…
О! Вы мечтали стать свободной
А я, как дерзкий полубог,
Стал лишь врагом,
Любимой тенью..
«Мадам, аквамарин холодный глаз…»
Мадам, аквамарин холодный глаз…
И в шелке простыней – неясный оттиск
Груди, колен… И скольженье фраз,
Вдоль ямки нежной горла… Отвернетесь,
И жизнь моя – холодным камнем – вниз,
И стережет Ваш сон мое дыханье….
Я не боюсь, что нота лишь… Каприз..
Страница в Вашей жизни. Блажь. Касанье
Осенних, ненавязчивых ветров…
«Мадам, о таких, – не помнят – боготворят…»
Мадам, о таких, – не помнят – боготворят…
Рисуя сигарой образ, и зеркало проклиная
Мадам, я немного выпил.. И нотный ряд
Моей серенады – сорван. Тлеет, сгорая…
Мадам, о таких – не помнят. Им дарят сны,
И горечь земной любви, перевитой ядом…
Мадам, этот холод жеста… И строки мои смешны,
И Ваш аромат в бокале, развеянный в ночь над садом…
Прохладный глоток тумана, янтарная твердь луны…..
Мадам, о таких – не помнят…
Склоняясь, скользят лишь рядом..
Как тень…..
«Мадам, в какой из странных книг…»
Мадам, в какой из странных книг
Я угадаю черт дыхание?
Мальчишкой, прикусив язык,
Озябну от очарованья?
Сожженным горлом, звук гашу
В стакане – содовой обидой…
И профиль Ваш смягчить прошу,
Лучом луны.. Имеет виды
На Вас он… И скользит едва,
По телу стен, бросая отсвет,
На серебро пустых зеркал…
Он, как и я пощады просит,
За то, что обратил в слова
Ваш образ…
«Мадам, последний Ваш Герой…»
Мадам, последний Ваш Герой…
Последний, злой, аккорд сонаты…
Сломав каблук, Вы шли за мной
Шипели, как остов гранаты…
Как мина, брошенная в ров,
Вы так кричали мне: «Не верю!
Я ни в прощенье, ни в любовь!
Что… прищемили палец дверью.
О, как Вы плакали тогда,