Короля так давно пытались совратить и заставить изменить супруге, что, когда это произошло, многие просто не поверили. Это помогло любовнице, пока не ставшей официальной фавориткой, долгое время посещать Людовика тайно.

При дворе прекрасно знали о заявлении королевы, что ей надоело все время спать с королем, быть беременной и рожать детей, и об обиде короля на эти слова знали тоже. Немедленно немало красавиц предприняли новые атаки на сердце Людовика. Вокруг него закрутилась целая карусель самых очаровательных дам. Понимая, что в фаворитки может попасть кто-то совсем неподходящий для этой роли (а король все еще чувствовал себя стесненным в присутствии красивых женщин), его бывший наставник кардинал Флери, герцог Ришелье, герцогиня Бурбонская и три камердинера короля – Башелье, Лебель и Бонтан – решили немедленно действовать.

Их выбор пал на старшую из дочерей маркиза де Нейля Луизу-Юлию, бывшую замужем за Майи. Саму мадам де Майи поручили готовить к столь завидной роли госпоже де Тансен, известной своими любовными похождениями. Короля в свою очередь принялся убеждать герцог Ришелье.

Но оказалось, что обидеться на королеву – это одно, а завести себе любовницу – совсем другое. Людовик упорно рвался в спальню к супруге. Не смогла ли его принять Мария Лещинская или просто не захотела, неизвестно, но, получив отказ трижды, король согласился на свидание с госпожой де Майи. И снова альковных заговорщиков ждало разочарование – Людовик оказался исключительно робок в общении с красавицей! Если бы тогда кто-то сказал «старателям», что позже король станет едва ли не символом распутства, Флери, Тансен и компания рассмеялись ему в лицо.

Пожалуй, громче других хохотал бы камердинер Башелье, которому на третьем свидании пришлось буквально на руках тащить короля в постель к любовнице. Людовик категорически не желал становиться развратником!

Как бы там ни было, под приглядом окружавших его лиц и в полной тайне король набирался опыта в любовных утехах. Но все тайное рано или поздно становится явным.

– Господин Башелье, не может быть, чтобы вы не знали, кто именно захватил сердце короля! – две дамы брали камердинера буквально приступом. Им надоело быть в неведении, в конце концов, надо же пролить свет на ситуацию. По всем углам Версаля шепчутся о любовной связи его величества, но никто не знает, с кем именно. Это невыносимо – подозревать всех и пугаться при одной мысли о том, что тайной любовницей может оказаться твоя собственная приятельница, а уж тем более та, которую ты терпеть не можешь. Надо же знать, о ком можно говорить гадости, а кого лучше поостеречься.

Башелье только смотрел насмешливо и блестел глазами. Но когда в его руку перекочевал кошелек солидного веса, он чуть призадумался, во всяком случае, изобразил сомнения. Вторая дама добавила еще один. Сомнения камердинера облеклись в слова:

– Я не могу говорить об этом, дал клятву. Но могу сделать кое-что. Будьте вечером в Бычьем Глазу.

Любопытство и денежные траты дам оказались вознаграждены. Башелье сумел не нарушить данного Флери слова, он не проболтался, камердинер просто умудрился скинуть с головы графини де Майи капюшон, когда провожал ее через Бычий Глаз – зал с окном овальной формы, выходившим во внутренние покои короля. Де Майи решила, что этого пожелал сам Людовик, и не противилась, а дамам вполне хватило нескольких секунд, чтобы совершенно разочароваться во вкусе его величества, потому что выбрана оказалась вовсе не та, которую только можно было заподозрить.

На следующий день весь Версаль гудел от новости: фаворитка короля – мадам де Майи!