- Пап, манка не такой уж полезный продукт, - за спиной раздался назидательный тон хитреца-Матвея, - вот мы смотрели с бабушкой программу…

- Умылся? – перебил я поползновение Матюхи не есть кашу. – Бегом за стол. Пока еще я здесь папа, я не передачки по ящику.

Старший со вздохом сел за стол. Крис в свое время так усиленно его развивала, что он считает себя умнее многих взрослых. Может, в какой-то степени так и есть, но с субординацией у мальчугана большие проблемы. А впереди школа, что пугает все больше.

Из коридора послышалось плюханье мелких пяток.

- Доброе утро, Кирилл! – раскладывая дымящуюся манку, я понял, кто к нам присоединился.

- Доброе… утро, - Киря поприветствовал нас весьма коряво. Наверное, все же придется искать ему логопеда.

Младшему три, и ему повезло меньше всех. Когда погибла их мать, ему только исполнился годик. С ней он пообщаться толком не успел, я первое время погряз в горе и бытовухе. Матвей младшего брата не обижает, но совсем не воспринимает всерьез. В итоге наш Кирилл получился небольшим любителем разговаривать. Сейчас я стараюсь наверстать, но даже полгода в речевом садике помогли мало.

Последней к нашей братии присоединилась мама, и мы расселись за круглым светлым столом. Я завтракал, как обычно наблюдая за детьми. Матвей смирился и ел нормально. Кирилл тоже кушал бодро, бытовые навыки и аппетит у мальца в норме. Хотя порой ошметки каши летели не туда, не без этого.

- Вы сегодня едете с Яной в детский дом? – поинтересовалась маменька.

Я кивнул.

- Ты бы присмотрел за ней.

Мои брови непроизвольно подскочили вверх.

- Сам знаешь, какой человек Туркин, - серьезно сказала мама, - когда твой импульсивный папаша обвинил отца Яны в сливе рецептов фабрики, Юрий, как паук, оплел сетями семью Мякининых. Мне кажется, он надеялся получить накопления. А там оказалось полно долгов, потому что Паша уже тогда много лечился. Слава Богу, успел поставить Яночку на ноги, выучить. Впрочем, Юра на корню зарезал карьеру девочки…

Она махнула рукой. Я вслушивался в каждое слово – моя мать не имеет характер сплетницы, если она взялась судить других людей, значит, дело действительно важное.

- Ева переживает за дочь, но до конца не понимает проблемы. Юра хотел сделать из Яночки игрушку. Уж не знаю, что повлияло, и каких усилий ей стоило от него уйти. Но он не успокаивается, и я боюсь, появится здесь. Он знает, Яну некому защитить. Туркин с молодости был подлым и трусливым…

Мама перехватила внимательный взгляд Матвея и замолчала.

- В общем, Вадим, ты уж как-то дай тактичный совет Яночке, как себя с ним вести. К кудахтанью старух она не прислушается, да и все же ты юрист.

Я выдохнул. Совет? Да я бы с удовольствием стал личным таксистом и охранником этой девушки и пристально следил, чтобы она нигде не споткнулась. Но стоит только вспомнить выражение лица, с которым она брала мою визитку, словно та дурно пахла. С моими рекомендациями Яне явно будут проблемы.

Оставив Кирюху на бабушку, я прихватил с собой Матвея и порулил к дому Мякининых. Когда-то это был самый частый и любимый маршрут. Впрочем, дорога к дому Яны и сейчас вызывала приятные чувства. Хотелось скорее увидеть девушку, хоть она мне явно и не обрадуется.

Так и вышло. Пока мы грузили крупные кабачки, патиссоны и несколько тыкв, моя первая любовь стояла со сдвинутыми бровями. Она сухо поздоровалась и больше не проронила ни слова. На весь двор раздавался лишь щебет Евы Марковны. Несостоявшаяся теща выдала нам кучу советов по готовке овощей, будто мы станем передавать их сотрудникам приюта. Наконец, со сборами было закончено.