– Потому как ты похож на моего сына.

– А почему я слышал, что царевич должен быть черен волосами да с карими глазами?

– Откуда же ты это слышал? – неподдельно удивилась она. – Все дети Ивана Васильевича были рыжие, так или иначе. Да и глаз карих никто не имел. Голубые да серые.

– Поцелуй крест в том.

Она безропотно поцеловала.

– Ты, – грозно произнес Дмитрий, указывая на одного из довольно молодых мужчин. – Еще раз оскалишься на крестное целование, зубы повышибаю!

– Что?! – ахнул тот, задыхаясь от вспышки гнева, и потянулся к сабле, но сразу осекся. Василий Иванович рыкнул на него, грозно сверкнул глазами и погрозил кулаком, произнеся:

– А я добавлю! – Шуйскому вполне нравилась эта игра. Да и скалиться на крестное целование действительно негоже.

– Мария Федоровна, – произнес Дмитрий, продолжая, – ты же понимаешь, что этих слов недостаточно. Рыжий и голубоглазый. Мало ли таких? Говорят, что я на Ивана Васильевича похож весьма. Так ведь сын его старший, Федор Иванович, иной получился. И ростом, и сложением тела. Нужны более веские доводы, чтобы я тебе поверил. Все мы тебе поверили. Подумай. Вспомни какие-нибудь особые приметы. Родинки, пятна на коже или еще что подобное. Сообщи видакам. Посмотрим. И разойдемся. Ты в монастырь, а я на плаху. При таком сходстве с Иваном Васильевичем меня живым не отпустят.

– Дайте подумать… – произнесла чуть побледневшая старая женщина и прикрыла глаза. – На шее, вот тут, – показала она, – три родинки. Одна большая и две малые. Да. Точно. Идут одна за другой.

– Это все? – повел бровью Дмитрий.

– Еще на груди, вот тут, родинка была. И вот тут. Да небольшое родимое пятно на правой стопе.

Дмитрий был абсолютно уверен, что у него этих примет нет. Конечно, описания примет, данные этой женщиной, были довольно размыты. Но, чтобы и имя, и внешность, и приметы подходили – таких совпадений не бывает и быть не может. Это за гранью реальности. Так что опознают чужака. Да прибьют. В эти времена сильно не мудрили. С тем, что его живым уже не выпустят, он как-то смирился за этот месяц. Зачем еще столько голову морочить? Явно ищут способ разрешить проблему с бузящей толпой. Потому Дмитрий и вел себя так нагло. Если и помирать, то с гордо поднятой головой.

– Василий Иванович, – обратился он к наиболее уважаемому боярину в этой толпе. – Прошу подтвердить отсутствие родинок. – С тем повернулся спиной к комиссии и задрал отросшие волосы, оголяя шею.

Шуйский молча подошел и пригляделся.

Позвал патриарха.

– Чего вы там возитесь? – с легким раздражением поинтересовался Дмитрий. – Если родинок нет, то, сколько ни ковыряйся, их там не найти.

– Так отчего им не быть? Есть. Все три, – ответил Шуйский.

Дмитрий медленно повернулся с совершенно ошарашенным видом.

– Откуда им там взяться-то?

– Мыслю, от рождения.

– Шутку оценил, – напряженно произнес наш герой. Он был абсолютно уверен в том, что это все чистый вздор. Быстро разделся до пояса. Указанная родинка оказалась на своем месте. Скинул тапки. На ступне тоже имелось небольшое родимое пятно.

И Шуйский, и патриарх, и прочие видаки тоже все хорошо рассмотрели. Благо вблизи совсем стояли.

– А еще чего-нибудь вспомнишь? – недовольно спросил Дмитрий у старой женщины. – Понимаю, времени много прошло. Но, мало ли?

– Почему ты противишься опознанию? – недоуменно поинтересовался Шуйский.

– Потому что я не представляю, что мне с этим делать. Да и не хочу, – произнес он и, отвернувшись от людей, уставился в забранное цветным стеклом окно. В его голове гудела натуральная буря.

«Каким образом приметы подошли? Ведь не видел же никто ничего. Разве что на груди, когда по брусчатке голым шел. Или видел? Банщик, может? Возможно. Скорее всего, он и передал их. Но кому это выгодно? И чем?»