При упоминании об этом чокнутом у меня вспыхивают уши. Я изо всех сил стараюсь сохранять невозмутимость. Не хватало, чтобы ещё поползли какие-нибудь слухи.

– Ну, как сказать? – произношу рассудительно. – Если он мой бывший муж, то мы всё ещё родственники или уже только однофамильцы?

Главный редактор на пару секунд всерьёз задумывается, а потом выдаёт смешок.

– Понятно всё с вами! – бросает, качая головой, а после уходит за свой стол.

Я же про себя думаю, что она должно быть очень мудрая женщина, раз ей понятно. Потому что даже мне самой как-то не очень. Макс то грубит, как последний засранец, то закатывает сцены ревности с чего-то вдруг, то внезапно проявляет заботу. Рядом с ним я всё время ощущаю какое-то напряжение. Кажется, даже воздух между нами становится наэлектризованным. И раньше, до рождения Мишки, я наверное не задумываясь бросилась бы в роман с мужчиной, вызывающим у меня такой шквал эмоций.

– Значит, между вами ничего нет? – уточняет моя соседка и коллега по редакторскому отделу.

– Нет, – мотаю головой я. – По случайности я попала в эту компанию и узнала, что он тоже работает здесь. И теперь, как классические бывшие супруги, мы иногда хамим друг другу при встрече. Но это всё.

Пусть это и не стопроцентная правда, но, по крайней мере, именно к этому я хочу стремиться.

– Ясно. Думаю, Ольга обрадуется таким новостям, – произносит коллега задумчиво.

Мне хочется уточнить, кто такая эта Ольга. Но я останавливаю себя в самый последний момент. В конце концов, какое мне дело, кто там к Максу клинья подбивает? Мне даже проще будет, если он своё внимание переключит на какую-нибудь симпатичную барышню. Я на самом деле даже удивлена, что он ни с кем не встречается. Хотя, даже если официально у него никого, то это совсем не означает, что никто не согревает его постель по ночам.

– Чёрт, и о чём я вообще думаю? – бубню себе под нос.

Ловлю на себе странный взгляд главреда.

– Что-то не так? – спрашиваю с тревогой. – Правки какие-то нужно внести?

– Да нет, я просто удивилась, когда ты сказала, что оказалась у нас случайно, – отвечает она.

– Ну да, – я не понимаю, что не так, и почему она на меня так смотрит. – А в чём дело?

– Да ни в чём. Не бери в голову, – она взмахивает рукой как-то неопределённо, а после скрывается за монитором своего компьютера.

По дороге домой я размышляю, что же в моих словах её зацепило. Может, они все думали, что я намеренно искала встречи с бывшим? Если быть уж совсем честной, то я предполагала, что мы можем пересечься. Но мне так была нужна работа, что я решила отложить все второстепенные вопросы на потом.

– Мам! – Мишка окликает меня с детской площадки. Я спешу к нему и рассерженной няне. Знаю, что обещала забрать его не позже шести, но опять освободилась поздно.

– Я скоро двойную плату с вас буду брать за опоздание! – угрожающе произносит няня и уходит, даже не простившись с Мишкой.

– Мам, а когда мы велнёмся домой? – спрашивает сын, глядя ей вслед. – Я хочу обратно в садик.

– Боюсь, Миш, что ещё нескоро, – отвечаю, беря его за руку.

– А почему?

– Потому что пока нельзя, – я тяну его с детской площадки к тротуару.

– Почему нельзя?! – не унимается он.

– Потому что нельзя, Миша! – я слегка повышаю на него голос. Видимо, усталость и недосып берут своё.

– Мне не нлавится тут, – тихо себе под нос начинает канючить он. – Тут плохо. Я хочу облатно к нам домой, где мои вещи и иглушки. Там было здолово. И ты там не была злая!

Я не знаю, что ответить ему. Мне и самой хочется назад, где всё просто и понятно. Я действительно устала от того, как всё тут удалено друг от друга, и до сих пор в шоке от местных цен на съёмное жильё, такси и частные садики. Единственное, что я пока понимаю – нам опасно возвращаться в Новосибирск. Я не уверена, насколько. Но испытывать судьбу не хочу.