– Петров! Ты понимаешь, о чем я. Откуда ребенок?.. Кто мать?

– Ты ее не знаешь.

Очередной удар.

– В смысле? Мне казалось, я в курсе о каждой твоей интрижке.

– Та была одна-единственная ночь. И я изрядно напился. Да я даже имени ее не помнил до недавнего времени, не говоря уже о внешности. Это было пару лет назад.

– Пару лет назад… когда ты напился до беспамятства? Ты говоришь о случае с потопом над твоим рестораном?

– О нем самом. Решил снять стресс, называется.

– Так. Предположим. Ты напился, переспал с какой-то девицей, забыв про предохранение. И теперь она пришла к тебе? Заявляет права на отцовство?

– Хуже. – Петров вновь потянулся к бутылке.

– Эй, может, не стоит… так?

– Ты спрашивала, почему я задержался в день открытия «Гранда». Так вот, ко мне пришел поверенный. С завещанием некой Елены Кирилловны Остапчук. Согласно его тексту, после ее гибели заботы о годовалом ребенке должны перейти на папашу, коим она назвала меня!

– Значит, девушка отдала Богу душу?

– Авария, – сморщился Костя.

– Но ведь эта Елена могла выдумать, что ребенок от тебя.

– Поэтому я пошел на срочную экспертизу. По установлению отцовства. Съездил в приют, где оказался Егорка. – Он помедлил, не решаясь встречаться со мной взглядом. – Я же ничего не смыслю в детях, Марго! Да к тому же таких маленьких… Он был похож на испеченную булочку. Кругленький такой, щекастый. И, как мне показалось, совсем не похож на меня. Волосенки светлые, – он помедлил. – Как у тебя. – Побарабанил по стакану. – А сегодня мне позвонили с результатами. Совпадение ДНК – девяносто девять и девять десятых.

Меня как громом поразило.

– Значит…

– Это действительно мой сын. – Он беспомощно посмотрел на меня. – Я отец, Марго! Папаша, который ни сном, ни духом, что уже больше года является таковым!

Я протянула руку, стискивая ладонь друга.

– Кость…

– Я не знаю, что мне делать. Как я смогу растить мелкого?

– Ты заберешь его из приюта?

Он посмотрел на меня так, словно за пару слов я превратилась из женщины в ядовитую змею.

– Он – мой сын, Артемьева! Моя плоть и кровь! Разумеется, я заберу его! Завтра же поеду с результатами экспертизы в этот детский дом. И буду оформлять документы на опеку.

Константин выглядел потерянным.

Да и как не быть таковым после неожиданного известия, что по земле бродит твой ребенок?

Я не представляла, что он сейчас чувствовал.

И теперь странности в поведении, его злость и нелестные эпитеты вставали в более-менее закономерную картинку. Вот только… почему он был против именно Руслана?

– Ты говорил, что знаком с Ершовым уже достаточно давно… Случай с твоей попойкой как-то связан с ним?

Константин горько хмыкнул.

– В тот день я был у него на ковре. Просил инвестиций. Алкоголь, видимо, оказался единственным средством для избегания действительности. Ведь раньше наша встреча закончилась тем, что он выкупил у меня идею по дизайну, но не захотел становиться соучредителем ресторана. А теперь… представь, я выглядел жалко.

Какие интересные новые подробности всплывают.

– Ты не рассказывал мне об этом.

– Я все еще мужчина, Марго! И мне, поверь, иногда хочется оставаться в женских глазах, особенно твоих, достойным. Я стараюсь выбираться со дна, в которое сам себя привел, без посторонней помощи. И все же иду на пути слабости, выбирая самую короткую дорогу.

– Ты не мог быть уверен, что Ершов тебе поможет финансово.

– Не мог. И от этого мое унижение было еще более ярким.

– Но… – мне удалось все-таки понять причину гнева. – Ты винишь Руслана в том, что напился? И это привело к ночи с незнакомкой?

Костя кивнул.

– Дурак.

Он снова кивнул, признавая оскорбление на свой счет.