– Нейтан на самом деле нигде не работает, – объясняет Сэм.

– Он слишком занят серфингом, – нежно улыбается Молли.

– Я тружусь достаточно, чтобы сводить концы с концами.

Нейтан откидывается в кресле и закидывает ногу на ногу. Он босиком, и я представляю, что если бы на нем была какая-то обувь, то он в своем выборе не пошел бы дальше шлепанцев или вьетнамок, как их тут называют.

– Который час? – вдруг спрашивает он.

– Восемь, – в один голос отвечаем мы с хозяйкой дома.

– Пора бы уже сваливать.

«Нет! Не уходи!» – проносится у меня в голове.

– Почему бы тебе не остаться на ужин? – предлагает Молли.

«Да! Оставайся!»

– Братишка, присоединяйся, мы закажем пиццу или типа того, – вторит ей Сэм.

Нейтан, кажется, колеблется.

– Давай! – смело поддерживаю я и нескладно добавляю: – Ты бы составил мне компанию с этими голубками.

– Ну ладно, – широко улыбается он.

У него потрясающая улыбка.

После пиццы, нескольких бутылок пива и пары бокалов розового вина солнце садится, а комары жужжат все назойливее, так что мы перемещаемся в дом. Нейтан смотрит в окно на раздолбанную машину.

– Ты не можешь ехать домой сейчас, – говорит Молли. – Переночуй тут, а рано утром отправишься. Завтра будешь серфить?

– Собирался.

Он, похоже, сомневается, и у меня замирает сердце.

– Хочешь одолжить телефон и позвонить Эми?

Теперь оно уходит в пятки. Что еще за Эми? Мне не приходится спрашивать об этом вслух, потому что Молли поворачивается и объясняет:

– Эми – его девушка.

– Она мне не девушка, – протестует Нейтан.

– Ну и зря! Честно, Люси, она очень красивая. Они живут вместе и, клянусь, идеально друг другу подходят.

– Угу, ты – придурок, дружище, – вставляет Уилсон-старший. – Тебе надо застолбить эту девочку, пока это не сделал кто-то другой.

– Не лезь не в свое дело.

– Он начинает выходить из себя, – смеется Сэм и треплет младшенького по волосам.

– Отвали! – Нейтан сбрасывает руку брата и, достав из холодильника очередную банку пива, топает в гостиную.

– Полагаю, это значит, что он остается, – заключает Молли.

Когда я захожу в гостиную, Нейтан перебирает диски Сэма и Молли у стереосистемы.

– Ты еще играешь на гитаре? – интересуюсь я.

– Да. Удивлен, что ты помнишь.

– Как я могла забыть? Кажется, ты все детство только и делал, что закрывался в комнате и бренчал. У тебя неплохо получалось.

– О, спасибо, мисс. – Улыбаясь, он смотрит на меня.

– Что ты ставишь? – спрашивает Молли, заходя в комнату. – Может, Кайли[5]?

– Нет уж, к черту. – Нейтан театрально закатывает глаза. – Что ты хочешь послушать, Люси?

– Не знаю, осмелюсь ли сказать…

– Давай, у нас тут есть «Киллерс», «Денди Уорхолс», «Джет»…

– А Мэрайи Кэри нет? – Наш самопровозглашенный диджей вскидывает голову и испуганно глядит на меня. – Шучу, дурак, ставь «Киллерс».

Молли и Сэм идут на диван, а мы с Нейтаном размещаемся в креслах. Снимаю туфли и поджимаю ноги под себя, устраиваясь поудобнее.

Пицца сослужила хорошую службу, впитав в себя выпивку, благодаря чему я чувствую себя чуть под хмельком, совсем не так, как в ужасном полете после «сингапурских слингов». Выбрасываю из головы воспоминания и сосредотачиваюсь на настоящем. Это несложно, имея перед глазами хороший объект для наблюдения.

– Ну, так что, Люси, – начинает Сэм, – с Джеймсом все утряслось?

Чтобы привести девушку в чувство, нет ничего лучше упоминания о ее очаровательном парне. Нейтан смотрит на меня, но ничего не говорит.

– Х-м… Честно говоря, не уверена.

Молли поворачивается к Нейтану:

– У нее был довольно сложный перелет. Ты ведь не возражаешь, если я расскажу ему, правда, Люси?

Я мотаю головой. Нервозность, хоть и притупленная, снова возвращается, когда Молли начинает мою историю – в сокращенном варианте. Пытаюсь рассмеяться, когда она доходит до части про стюардесс, но Нейтан просто слушает и кивает, поглощая информацию. Его молчание расстраивает.