Еле-еле мы тогда выбрались и кое-как добрались до дома. Маме я так ничего и не сказала. Она бы «убила» меня. Рассказала только папе. Он долго молчал, но смотрел на меня так, как никогда раньше, потом отвернулся и, глядя куда-то в сторону, глухо, на выдохе произнёс: «Он у меня одну дочь отнял, а теперь и эту хотел…» и, ударив кулаком по колену, встал и вышел. Тогда я впервые увидела отца с папироской. Это был один-единственный раз в жизни.

Папа никогда не курил. В те годы я ничего не знала ни о Чите, ни о Карымской, ни о Бамлаге. О многом, но не обо всём я узнала позже, от матери. Отец никогда не вспоминал об этом периоде их жизни. Мама, рассказывая мне о пережитом, тряслась, как осиновый лист. После её смерти дед рассказал многое внуку Игорю, и детали я уже узнавала от него.

В том же месяце папа купил спецвыпуск журнала «Огонёк», посвященный смерти Иосифа Сталина. В нем было много фотографий, в том числе и те, на которых был Берия.

Похороны Сталина. 1953 г.

Позже, когда сообщили, что Берия предатель, то везде, где он был на фотографиях в журнале, я замалевала его портрет простым карандашом, хотя до сих пор в моей голове живёт радостное стихотворение прошлых лет, которое я когда-то выучила, учась в младших классах:

Удивительна сила пропагандистского слова. Журнал сохранился в семейной библиотеке до сих пор. Не так давно сын, отвечающий в нашем доме за подобные архивы, достал и показал его мне. Я села в своей комнате и внимательно полистала журнал. Что-то неясное, с одновременным ощущением радости и беды, величия и горечи медленно сходило с его страниц.

Журнал «Огонек» с замалёванным изображением

Лаврентия Берии. 1953 г.

Ну и что, что отец был сослан, я-то жила и радовалась жизни. Мое детство было светлым. Мозг категорически отказывался воспринимать все несогласования открывшейся позже реальности. Я ещё раз взглянула на замалёванный мною портрет Наркома внутренних дел и закрыла журнал… Возможно, навсегда.

Май, 2002 года».

Заканчивался 1953 год… Ушли навсегда с политической арены страны Сталин, Берия, закончились массовые волнения заключенных в лагерях 1953—54 гг.., а в жизни Люды Филимоновой открывалась новая глава, полная светлых надежд и устремлений, – юность.

Людмиле было многое непонятно, но очень интересно и важно. Страна жила непростой жизнью, открывалось новое, говорили об успехах, о грядущем светлом будущем советских людей. Приближалось совсем другое, неведомое никому время, как его тогда и теперь называют, – время хрущевской «оттепели».

Страну ждали освоение целины (1954 г.), первая арктическая экспедиция (1955 г.), запуск первого в мире спутника (1957 г.) и первый полёт в космос (1961 г.), спуск на воду первого в мире атомного ледокола «Ленин» (1957 г.), всемирный Фестиваль молодежи и студентов (1957 г.) и денежная реформа (1961 г.), изменившая масштаб цен (1 новый рубль был приравнен к 10 старым).

Ах, до чего же дивная пора эти длиннющие летние каникулы! Незабываемое время для всех школьников, и современных, и теперь уже ставших дедушками и бабушками. Лето – это целых девяносто два дня отдыха от школьных уроков и выполнения домашних заданий! И как сейчас, так и в 1950-е многие ребята уезжают на это время в лагерь. Не секрет, что советское пионерское лето было незабываемым, и вот в эту беззаботную пору, о которой у Людмилы Георгиевны также сохранились самые тёплые воспоминания, мы сейчас и перенесёмся.