– Странный ты какой-то, – сказала Юля, и второй шаг не был завершён.

– В каком смысле?

Она пожала плечами.

– Для тебя спасти человека, что сходить за хлебом. Будто каждый день кого-то спасаешь, настолько это обыденно.

Эти слова меня задели. Я только что не позволил ей захлебнуться водой со вкусом водорослей, а она пытается меня в чём-то упрекнуть. Будто я ей ещё что-то должен. Так это я протянул ей руку, не она!

– Что-то не догоняю, – слегка повысил я голос, – я вроде тебя не из замка вытащил, а из воды. Спас, «спасибо» и разошлись, в чём проблема?

– Я однажды отбила воробья у кошки, – начала она объяснение, – и я его не посадила на ближайший подоконник, а взяла домой, накормила, замазала ему все ссадины, и выпустила только когда он был готов к нормальной жизни.

– Ну, молодец, дальше что?

– Я спасла его и несла ответственность за его дальнейшую жизнь.

– Мне тебя накормить? – спросил я с издёвкой.

– Можно просто посидеть рядом, поговорить, успокоить. Я почему-то чувствую себя ненужной куклой.

Я рассмеялся.

– Вот ты завернула, сестрёнка! Не знаю, каких книг ты начиталась в детстве, но жизнь гораздо проще.

– Совсем ненужной, – она заплакала.

– Так я ещё и негодяй? – удивился я, – А если бы остался на берегу, всё было бы в порядке?

И тут за спиной послышалось:

– А вы молодец, молодой человек.

К нам подошла семейная пара, видевшая мой «героический» поступок. По крайней мере женщина смотрела на меня с восхищением. Её муж, не спасший сегодня ни одной жизни, хмуро разглядывал песок.

– Вот благодаря таким, как вы, – продолжала она, – мир ещё рано списывать со счёта.

– Да пустяки, – ответил я и тут же подумал, что эти слова Юле лучше бы не слышать.

– Жизнь человека не пустяки, что вы! Вы спасли не только девушку, но и её детей, и внуков, и всех-всех!

– Ну….

– А знаете, как говорят? Спас одного – спас весь мир.

Я вот просто чувствовал, что ответственность не просто села мне на плечи, а устраивается поудобней.

– Да я просто оказался рядом.

– Все скромные люди именно так и говорят, – понимающе кивнула женщина.

– Пойдём, а, – пробурчал её муж, став уже моим спасителем, – молодые люди хотят поговорить.

– О, конечно! Но вы, всё равно, молодец!

И всё-таки я уселся рядом с Юлей, глядя, как озеро посылает к берегу волну за волной. Мне всегда нравился их ненавязчивый плеск и, самое главное, здесь никто никому не должен.

Юля повернулась ко мне

– Если самурай спас кого-то, он несёт ответственность всю жизнь.

– Насколько я помню, самураи только и делали, что всех убивали, – предположил я.

– Наоборот, защищали.

– Ну, может быть. Кто этих китайцев поймёт.

– Японцев, – поправила Юля, – самураи были японцам.

– Все?

– Что все?

– Все самураи – японцы. Китайских самураев разве не было?

Юля посмотрела на меня, как на полоумного.

– Ну… Вот как тебе сказать? Богатыри, они русские, а самураи японцы.

– А, да! – вспомнил я, – У китайцев Шаолинь, у японцев ниндзи и самураи. Как оказалось. Я просто думал… Да ну их.

Юля чуть улыбнулась.

– Так это у японцев так принято, – продолжал я, – спас и опекай дальше. У нас всё по-другому. Врачи же не несут ответственность за каждого спасённого?

– Это их работа, их долг.

– Для самурая это тоже и работа и долг. У азиатов свой кодекс чести.

Юля молчала, глядя как рассыпается её домик из железной логики.

– Я бросился за тобой не потому, что собирался что-то исполнить. Я даже спасать тебя не хотел. Просто побежал на крик и всё. Инстинкт такой. Сегодня я тебя тащу из воды, завтра ты меня выносишь из пылающего дома. Так это и работает. Что мне с тобой всю жизнь делать? У меня девушка есть, что ей скажу про тебя? Учится на юридическом и любит задавать неудобные вопросы. Она у меня умная.