«Мы погибли!» – думал Фрост, но бросить брата, чтобы спасти собственную жизнь, не мог.

К его немалому удивлению до дерева они все-таки добежали. Ему даже хватило времени затолкать на него Доронтора, а самому отломить ветку, обернуться и принять боевую стойку для отражения атаки.

Этого не потребовалось. Аскеры, не добежав нескольких метров, неожиданно завыли от боли и помчались в разные стороны, оставив подростков в недоумении. Оно длилось недолго. Небо над ними потемнело. Они подняли головы вверх и заулыбались от счастья. В небесах парили геторы.

Один из них, самый крупный, спустился на землю. С него спрыгнул калимах, одетый в кольчужную рубашку, переходящую книзу в широкую юбку. Его голову венчал закругленный шлем с вуалевидной бармицей по бокам и маской спереди, изображавшей лицо молодого императора Сунраза.

– Ваше Величество, – обратился к сыну императора всадник гетора, – какое счастье, что вы живы. Вы не ранены?

– Нет, генерал Мракус. Только Доронтор немного струсил, – пошутил Фрост. – А так все нормально. Вы подоспели вовремя. Спасибо вам.

Генерал низко поклонился, а затем помог мальчикам взобраться на гетора. Крылатое чудовище взмыло вверх и направилось к лагерю императора. За ним последовали остальные калимахи.

Когда они удалились на значительное расстояние, на вершине скалы Рока появился белобородый старик. Это он с помощью магии замедлил скорость аскеров, что позволило мальчикам добежать до дерева. Кроме того, он проник в голову генерала Мракуса, искавшего подростков по поручению Сунраза, и направил его сюда.

– Да простят меня боги, – прошептал старик, – за то, что я помог спастись сыну императора. Я знаю, что должен был позволить аскерам загрызть его. Но я не смог сделать этого! Я не убийца!

***

– Что изменилось, брат?! – закричал Доронтор. – С каких пор ты стал ненавидеть меня?! А главное: почему?

Сын императора совершил стремительный рывок в сторону генерала и после обманной комбинации выбил один из мечей Доронтора. Оставшийся клинок разлетелся вдребезги от последовавшего за этим мощного удара, и военачальник легкой пехоты оказался на песке.

– Почему? – повторил Фрост, прижав клинок к горлу названого брата. – Ты сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос. Это произошло тогда, когда мальчишка с улицы возомнил, что он лучше сына императора. С детства я превосходил тебя во всем: стрельбе, борьбе, верховой езде. Но потом мы выросли, и отец несправедливо начал ставить тебя мне в пример. Любое твое действие или слово он считает лучшим. Тебя постоянно хвалит, а меня ругает. Иногда мне кажется, что это я его приемный сын, а не ты.

– Ты глупец, Фрост! – вдруг проговорил генерал. – Он делает так потому, что любит тебя! А ты этого даже не понимаешь. Император использует меня, чтобы сделать тебя лучше, брат. Твой отец хочет воспитать из тебя правителя, который не будет зависеть от чужого мнения. Только поэтому он постоянно указывает на твои ошибки, считая, что так у тебя возникнет желание исправлять их и учиться дальше. Император, к сожалению, не понимает, что нужно действовать по-другому. Нужно хвалить, а не упрекать. Но не нам судить его!

– Тогда ты прекрасно понимаешь, почему я тебя ненавижу! Только это уже не важно, – произнес Фрост и занес меч над головой. – Я обещал тебе, что ты умрешь сегодня. И я сделаю это. Твои услуги по улучшению меня больше не требуются.

Неожиданно перед королем, прикрыв собой Доронтора, упала на колени Талана и плачущим голосом запричитала:

– Ваше Величество, во имя всего святого, во имя любви, пожалуйста, не убивайте этого человека. Я люблю его, а он любит меня.