Красный тем временем не терял времени даром и принялся поднимать остальных на ноги. История повторялась: люди стояли на небольшом отдалении и смотрели, не понимая, то на место, куда были ранены, то на неизвестного спасителя. Вскоре к ним присоединились их семьи, радовавшиеся их счастью и все-таки боязливо посматривающие на незнакомца.

– Я знал! Я знал, что ты хороший! – радостно кричал Дэрек, подбегая к Красному.

– Осторожней, – остановил воин мальчика, попытавшегося его обнять. – Я могу тебя поранить.

– Прости, что на долю секунды посмел усомниться в тебе. Но это было так ужасно!

– Ничего. Я понимаю.

И оба дружески пожали друг другу руки.

Тут подоспел Вахур. Он трепетно благодарил Красного за помощь, понимая, что, только благодаря ему они все сейчас живы.

– Это мой долг. Дэрек дал мне жизнь, а я полностью отдам ее за него, – произнес Красный, осторожно гладя мальчика по голове.

Вокруг воина собрались осмелевшие жители Устутской колонии. Они удивленно смотрели на диковинное чудо природы, тихо переговариваясь между собой, а он возвышался среди них, словно статуя. Это был их защитник, ангел-хранитель.

Вдруг среди радости, трепета, благоговения и слез над убитыми раздался душераздирающий крик женщины.

Все обернулись в сторону шума и мрачно переглянулись между собой.

– Кто это? – спросил Красный у Дэрека.

– Илана, – грустно ответил мальчик, не отрывая взгляда от серого конусовидного шатра, откуда доносились звуки. – Это она предупредила нас о том, что, возможно, скоро нападут кочевники. Она спасла нас, а сама…

Он не закончил, а уже тащил каменного воина за руку, приговаривая:

– Ты же можешь исцелять. Помоги ей. Ты ее последняя надежда.

С этими словами мальчишка втащил Красного в серый шатер. Внутри было темно, только слабый лучик света пробивался через проем входа, который они загородили. Обстановку шатра составляла всего лишь подстилка из соломы, на которой лежала страдающая женщина, накрытая шерстяным покрывалом, и стоявшая сбоку от нее небольшая емкость с водой, с плавающей в ней деревянной чаркой. Здесь было очень душно, а также стоял запах разлагающегося трупа, что заставило Дэрека зажать нос.

Красный подошел к продолжающей кричать женщине и наклонился. У нее был жар, тело судорожно вытягивалось, оголяя участки почерневшей кожи. Вся постель была мокрая от сочившегося пота.

– Вы меня слышите? – спросил воин.

Та только истошно закричала и начала бормотать что-то нечленораздельное – у нее начался бред.

Красный пальцем, вытянувшимся в небольшое лезвие, сделал надрез на одном из почерневших мест на плече, затем приложил свою руку и начал фильтровать кровь. Но его действия, обычно приводящие к моментальному исцелению, оказались безрезультатны. Илана продолжала бормотать бессвязные слова. Вдруг она громко закричала, крепко схватив воина за руку, отчего у нее пошла кровь, и упала замертво. Красный огорченно поглядел на мальчика и неожиданно завалился набок.

– Красный! – испуганно заголосил Дэрек.

Но он молчал и не двигался.

Устраните причину, тогда пройдет и болезнь.

Гиппократ

Одинокий воин брел по небольшой песчаной долине, окруженной с обеих сторон высокими черными скалами. Чувствуя, что с их вершин за ним пристально наблюдают, он то и дело оглядывался по сторонам. Но при каждом повороте головы до него доносилось только слабое дуновение ветра, несущего откуда-то благодатную свежесть.

«Наверно, где-то рядом речка», – думал путник.

Идти становилось все тяжелее. Палящее солнце беспощадно продолжало превращать землю в сеть из огромных трещин. Раскаленный до умопомрачения песок обжигал ноги. Так не могло продолжаться постоянно, и силы стали покидать воина. Песок, будто чувствуя его слабость, с радостью предлагал ему свой вечный покой и с каждым шагом крепче обволакивал ноги.