Я уже почти и не надеялась, что Ян выйдет на ринг в сентябре. По всем признакам, текущие обстоятельства складывались так, что де ла Крус всё же навяжет онлайн-стримингу другого оппонента для своего подопечного, и Агапову придется смириться с этим неутешительным раскладом. Даже если «Хитмен» закатит скандал, вряд ли это повлияет на финальное решение, в стриминговом сервисе скорее предпочтут расстаться со строптивым боксером, чем испортить отношения с президентом «Gloria Boxing». Рассуждая чисто экономически, ну, сколько кассовых боев можно выжать из неумолимо стареющего экс-чемпиона? Два? Три? Или пять? А находящийся в самом соку Рамирес в силах биться раз в полгода, да и недостатка в достойных соперниках у него нет. Как только менеджеры стриминга окончательно поймут, что соглашение с Агаповым было ошибкой, за дело примутся юристы, и Яна затаскают по судам, а остальные телепартнеры впредь будет коситься на него с подозрением. С амулетом или нет, но этой осенью «Хитмен» обязательно должен был сразиться с тем, чью кандидатуру одобрят в стриминговом сервисе, иначе на его карьере впору было поставить крест, и я надеялась, что мой бывший любовник также четко осознаёт свое тупиковое положение.

ГЛАВА

XVIII

Жаркий июль сменился душным, засушливым августом, а температура воздуха в Столице вот уже второй месяц подряд не опускалась ниже отметки в тридцать градусов тепла. Как назло, у меня вышел из строя автокондиционер, и для его ремонта я вынуждена была отогнать машину на СТО. Пока техники разбирались с климат-контролем, я почти неделю ездила на работу на общественном транспорте и каждые утро и вечер по чем свет стоит костерила несправедливую судьбу, подбросившую мне столь ощутимую подлянку. На фоне всепроникающего запаха застарелого пота я уже и не знала, что хуже – мощный табачный выхлоп, крепкое алкогольное амбре, приторный аромат концентрированных духов или чьи-то небритые подмышки, размеренно покачивающиеся в такт движению аккурат у меня под носом. Не в меньшей степени меня угнетали работающие через пень-колоду терминалы оплаты, хамоватые водители, будто бы специально забывающие, что они везут в салоне пассажиров, а не дрова, дети в грязной обуви, сидящие на руках у родителей и невозбранно болтающие ногами во все стороны, разного рода торопыги, начинающие ломиться к дверям остановок минимум за пять и потом загораживающие проход, агрессивно выставив локти, а также телефонные болтуны, умудряющиеся даже в плотной толпе хитро зажать мобильник между плечом и ухом и всю дорогу без устали трещать обо всякой ерунде. Моя ненависть к окружающему миру достигла апофеоза, когда ловкий карманник едва не вытащил у меня портмоне с банковскими картами и паспортом, и если бы я в последний момент не заметила подозрительные шевеления в районе сумки, американский вояж неизбежно накрылся бы медным тазом, так как с нашей поголовной бюрократией, я бы черта с два успела восстановить украденные документы. Лобовое столкновение с жестокой реальностью заставило меня в корне пересмотреть свое отношение к пробкам: многокилометровые заторы, в которых я порой куковала по несколько часов, больше не казались мне вселенской катастрофой, и сейчас я с мрачной ухмылкой вспоминала, как в подобных ситуациях искренне завидовала людям, перемещающимся на метро. Возможно, за годы владения личным автомобилем во мне невольно развился определенный снобизм, но сейчас я бы ни за какие коврижки не согласилась присоединиться к армии «безлошадных» соотечественников. Мужественно претерпевать лишения я была готова только в течение непродолжительного периода и впадала в панику от одной лишь мысли о том, что вся моя жизнь пройдет в этой вонючей «скотовозке», поэтому день, когда я снова села за руль и почувствовала себя «белым человеком», ознаменовался для меня поистине величайшим ликованием. В офис я прикатила в прекрасном расположении духа, а после того, как придирчиво обозрела себя в зеркало в фойе бизнес-центра и не обнаружила ни мятой одежды, ни оттоптанных туфель, ни порванных чулок, ни растрепанной прически, меня и вовсе обуяла бешеная радость. Я птичкой вспорхнула по лестнице, летящей походкой продефилировала через опен-спейс, на ходу поздоровалась с коллегами и удобно устроилась за столом, но не прошло и получаса, как моя идиллия была безжалостно разрушена.