Да, я хорошо понимала, что Ян поступает крайне непорядочно по отношение к жене, и приблизительно догадывалась, что им двигало. Любовь на расстоянии – это сказка для наивных подростков, не зря бессмертная народная мудрость прямым текстом гласит, что «с глаз долой, из сердца вон». По моим наблюдениям, мужчина, если он, конечно не Дон Кихот Ламанчский, был генетически не склонен наделять недосягаемый предмет мечтаний идеальными чертами, ему требовалось видеть, слышать и осязать свою женщину, в противном же случае былая страсть неизбежно угасала, а свято место, как известно, пусто не бывает, и на смену потускневшим воспоминаниям приходило новое увлечение. Применительно к слабому полу данный постулат частенько работал в обратную сторону: женский мозг обладал удивительным свойством стирать из памяти весь негатив и создавать в воображении светлый образ благородного рыцаря без страха и упрека, даже если со средневековым институтом рыцарства основное число индивидуумов изначально роднили разве что дурная привычка неделями не мыться да регулярно возникающее желание нацепить на даму «пояс верности». Что касается конкретного примера Таисии и Яна, то, по моему мнению, их брак элементарно не прошел испытания медными трубами, и чем выше Агапов поднимался на спортивный Олимп, тем сильнее он отдалялся от семьи. Они жили в разном ритме, у них не совпадали часовые пояса, и даже совместный отдых на Мальдивах предсказуемо не оправдал возложенных на него ожиданий. Как человек, поминутно расписывавший каждый из десяти отпускных дней четы Агаповых, я могла со всей ответственностью утверждать, что Ян и Тая почти не виделись друг с другом – пока муж зализывал раны на песчаном пляже, жена либо ныряла к рифам, либо седлала волну на доске для серфинга. В результате им так и не удалось вернуть прежнюю близость, и у меня складывалось впечатление, что оба покидали райские острова со смутным чувством недосказанности. Я понятия не имела, каким образом справлялась с этой ситуацией Тая – у меня не было сомнений, что я не первая и не последняя пассия Яна, и как бы тщательно он не скрывал своих походы налево, его жена должна была что-то подозревать. Холеная, пышногрудая и крутобедрая блондинка совершенно славянского типажа явно не выглядела дурой, и наверняка была в курсе, что муж наставляет ей ветвистые рога, но то ли ее это мало заботило, то ли она сама не отличалась пуританскими нравами. Они с Яном поженились задолго до резонансных боев и миллионных гонораров, и скорее всего не заключали брачного контракта – при разводе Таисия смело могла претендовать на половину имущества, а с учетом наличия двух несовершеннолетний детей, ее позиция казалась незыблемой. Если взять за аксиому, что любовь давно прошла, и по ночам Тая не терзалась от приступов жгучей ревности, на ее месте я, вероятно, повела бы себя точно также. В конце концов, что бы там не позволял себе Ян, папарацци ни разу не застукали его с другой женщиной, во всех интервью он отзывался о супруге с величайшим уважением, да и на трибуне Тая всегда сидела под вспышками телекамер в первом ряду и горячо поддерживала мужа. По большому счету, это было их личное дело – изменять или не изменять, прощать или разводиться, сохранять лицо на публике или вынимать скелеты из шкафов, и я не чувствовала за собой вины. Этот союз фактически распался еще до моего появления, и было бы странно, если бы после бурной ночи с любовником я бы вдруг выступила с обличительной речью в его адрес.

Ян остался у меня до утра, и я была уверена, что снова увижу его в лучшем случае на экране, но за время его пребывания в столице мы встречались еще дважды и оба раза, это происходило у меня дома. Я жила в многоэтажке без консьержа, а любители перемыть соседские косточки давно потеряли интерес к регулярно наведывающимся ко мне мужчинам. Я ни от кого не скрывала, что живу одна и порой приглашаю к себе гостей, и мне было плевать, передаются ли слухи о моей распущенности из уст в уста. Узнать Агапова в низко надвинутом капюшоне было нереально, и он беспрепятственно просачивался в подъезд, а я встречала его в соблазнительном пеньюаре из тончайшего гипюра и с порога увлекала в спальню. Мы распивали бутылку шампанского, закусывали фруктами и шоколадом и самозабвенно предавались безудержной страсти. Надо признать, что с формальной точки зрения «Хитмен» не был идеальным любовником – несколько грубоватый, чересчур эгоистичный и излишне порывистый, он привлекал меня прежде всего своей искренностью, а наш век всеобщего позерства это дорогого стоило. На моем пути попадались истинные виртуозы секса, но мне откровенно претило их многократно отточенное мастерство. Доходило до курьезов: однажды я открыла глаза в самый разгар соития и обнаружила, что мой партнер оценивающим взглядом созерцает свое отражение в зеркале, видимо, пытаясь найти позу, в которой его голая задница смотрится наиболее эффектно. Похоже, «мистер порностар» так и не понял, почему я вдруг разразилась гомерическим хохотом и принял мой смех за нестандартные признаки приближающегося оргазма, но от ворот поворот я дала ему в тот же вечер. С Яном всё было иначе – никакой показухи, никакого самолюбования, никакой демонстрации чудес выносливости, никаких поисков точки «джи», больше напоминающих прием у гинеколога. Поначалу Агапов показался мне неожиданно консервативным – он без энтузиазма относился к смене позиций и всякого рода акробатическим этюдам, но вскоре выяснилось, что в некоторых положениях ему банально доставляет неудобство застарелая травма. Думаю, нам всё же следовало чуть больше разговаривать друг с другом, и тогда, быть может, я не испытала бы такого сильного потрясения, внезапно познакомившись с изнанкой профессионального бокса, но в течение двух лет мы ограничивались лишь пустопорожними диалогами о природе и погоде, лишь иногда вскользь затрагивая личные темы.