После того, что Джен пережила, потеряв жениха, она никогда уже не смогла бы с кем-либо сблизиться.

Прогнав мрачные мысли, она перевела беседу на менее личную тему:

– А у вас тут симпатичное здание. Давно его построили?

– Лет десять назад. – Уокер повернулся к раковине и стал мыть блендер и другую использованную им посуду. – Оно из числа новых, построенных в период экономического подъема. В третьем, четвертом и пятом отделениях комнаты отдыха и душевые раздельные – мужские и женские. В первом и втором все по-прежнему совместное.

– Отдельные раздевалки и душевые – это здорово. Пожарное отделение в Талсе, где я работала, самое старое в городе, так что все у нас было общим. Мужчинам и женщинам приходилась запираться в душевых кабинках. Хотя парни об этом чаще всего забывали.

– Уверен, это было забавно. – Маклейн глянул на Джейн, и ей показалось, что его голос скользнул по поверхности ее кожи, словно нежнейший шелк. – У нас никогда не возникало проблем при совместной работе.

– Рада это слышать.

Он ополоснул посуду и загрузил ее в посудомоечную машину.

– А кто-нибудь здесь подкалывает новичков?

Фэррис, иногда Шеп.

Джен представила обоих мужчин, мысленно заострив внимание на том, который также являлся подозреваемым в деле мстителя.

– Возможно, однажды Фэррис меня уже подколол.

– Правда? – Маклейн извлек из шкафчика полотенце и вытер руки.

Дивный аромат варящихся овощей и специй заполнил кухню. Джен придвинула к себе большую медную банку с надписью «Сахар» и открыла ее. Разговоры о шутках и подначках натолкнули ее на мысль, что сахар, забавы ради, вполне могли подменить солью.

– Фэррис сказал мне, что года три назад пожарный из третьего отделения пытался убить Шелби Джессап.

– Это как раз правда.

– Неужели?! – Джен глянула на него, просматривая содержимое ящика с посудой. – А где мерные стаканы?

– По идее, должны быть там.

Она выдвинула ящик целиком и покачала головой.

Бросив полотенце на стойку, Маклейн проверил ящик с другой стороны плиты, но и это не принесло результата.

– Постойте-ка. Последним уборку делал Трудо. Он никогда не кладет вещи туда, где находит. Посмотрите наверху.

Маклейн встал рядом с ней и открыл дверцу ближайшего верхнего шкафа. Джен обдало теплом его тела, и у нее перехватило дыхание.

– Что-то не видно.

Он открыл соседнюю дверцу:

– А вот и они.

Потянувшись вперед, чтобы взять мерные стаканы, он плотно прислонился к Джен, и она застыла. Как и сам Маклейн.

Он упирался ей в спину. Своей твердой грудью, твердым животом, твердым… всем. Она чувствовала его мощное тело, прилегавшее к ее собственному. Его терпкий мужской аромат был подобен дурману.

Все длилось не дольше трех секунд, но Джен почувствовала его дыхание на своей шее, и адреналин тут же пронизал каждую клеточку ее тела. Она напряглась, стараясь подавить возбуждение в зародыше.

Маклейн прочистил горло, поставил перед ней мерные стаканы и закрыл дверцу, после чего отошел так быстро, что Джен обдало ветерком.

Руки ее не слушались, будто налились свинцом, и ей с трудом удалось отмерить необходимое количество сахара. И опрокинуть его в чайник.

– Так что же произошло с Шелби?

– Она была у подруги, на которую напали. Нападавший хотел поджечь ту женщину.

Маклейн сказал это жестким, почти твердокаменным тоном, но тут же смягчился.

– Господи боже! – воскликнула Джен, приоткрывая кипящую кастрюлю, и принялась размешивать сахар, чтобы тот окончательно растворился. И что потом?

– Шелби увидела, как подругу сжигают, перелезла через балкон, сорвалась и в результате падения потеряла память.

– Надолго?

– Насколько я знаю, она до сих пор так и не вспомнила всех деталей той ночи, но этот мерзавец не знал, что его не помнят. Несколько раз пытался убить ее, чтобы она не выдала его копам. И вот однажды он заманил ее в здание, которое поджег. На тот вызов съехались все. Его взяли с поличным. Естественно, он больше не пожарный. Теперь он в тюрьме Макалистер.