– Что же вы, милочка, не сообщили об этой айру Грегори? В вашем положении необходимо хорошо питаться! Сейчас я отдам соответствующие распоряжения, и вас обязательно накормят.

Не успела я облегченно выдохнуть, как дама вновь захлопнула двери, отрезая меня от пути на свободу. Я даже не смогла подумать, что она имеет в виду под моим «положением». Я беременна? Но от кого? И зачем тогда меня усиленно отправляют на это самое чадозачатие?

Как говорил начальник на моей работе: «Война войной, а обед по расписанию». И когда две молоденькие девочки, даже не смевший поднять взгляд, принесли на подносах кучу тарелок и споро расставили их на столе, а затем с той же скоростью удалились, я села в объемное мягкое кресло, стоящее рядом, и принялась есть. Никогда не думала, что во сне смогу почувствовать вкус еды! Под конец аппетит несколько подпортил айр Грегори, неторопливо вплывший в мою комнату, опираясь на палку с набалдашником в виде головы льва:

– Отказалась от голодовки? Уже хорошо. Думаю, и остальную часть предначертанного судьбой выполнишь!

– Глубокоуважаемый айр! – я приложила все усилия, чтобы не обидеть и не разгневать этого странного мужчину. Он вопросительно приподнял кустистую бровь в ответ на мою заковыристую речь. – Я не могу вам точно ответить, исполню я или нет. Проблема в том, что я ничего не помню!

И я не лгала. Как я могла помнить, что происходило с этим новым телом, если меня рядом не было?

– Тут такая дама, похожая на суходранку[1] приходила. Сказала, что я беременна. Я даже не представляю, от кого!

– На кого похожая? – айр выглядел растерянным.

– На суходранку! – еще раз повторила я слово, услышанное в одном из выпусков «Поля чудес» в исполнении обаятельного Якубовича. И оно так врезалось мне в память и легло на душу, что я его периодически стала употреблять.

– Айра Тереза – суходранка? – Грегори сначала сделал страшные глаза, но потом заразительно захохотал, став в этот момент вполне себе человечным. Мужчина закончил смеяться, вытер глаза тыльной стороной ладони и переспросил:

– Ты вообще ничего не помнишь?

– Нет, относящееся к этой жизни совсем не помню, – пожала в ответ плечами. При этом не соврала ни слова. С памятью мой было все в порядке, а вот с событиями, произошедшими за последние сутки, в моей голове не было связано ни одного воспоминания, кроме эпичного спуска в лифте. Хотя, как заранее можно знать, что случится, пока ты спишь? Интересно, а где я сейчас сплю? Надеюсь, не в нашей супружеской спальне? Меня на ту кровать теперь никакими силами не затянешь.

– И мужа своего не помнишь?

– Русю? – тут я поняла, что сморозила чушь.

– Какого Русю? – тут же насторожился айр Грегори.

– Русю – это популярный молодежный сленг. Вы не слышали ни разу что ли? – я решила вдохновенно соврать, переводя ударение на последний звук. Все сходилось в этом сне, что мы с той самой девицей из лифта поменялись телами.  – Ругательство такое безобидное.

– Ругательство? Похоже, все-таки яд куарты повредил твои мозги, – он так горестно вздохнул, что я решила, будто мое состояние было мужчине не безразлично. – Ты не помнишь, как звали твоего мужа и как он выглядел?

Как я могу помнить человека, которого ни разу не видела? Не дождавшись от меня отрицания, он продолжил:

– Твой муж сиятельный айр Порфириус, – он замер, ожидая моей реакции. А мне что порфириус, что морфириус, было безразлично. Я вздохнула и пожала плечами. А потом рискнула спросить:

– Я беременна от него?

Дядя или кто он мне, тут же помрачнел. И я уже начала сожалеть, что так хорошо начавшийся разговор может быть прерван. Но Грегори все-таки соизволил дать пояснения: