Разве можно не дать оправдаться любимому человеку?

Нет.

Может и не любил её никогда? А просто использовал?

С Германом Злата увидится. Завтра же. Сообщит о ребёнке. Больше не будет скрывать беременность. А там пусть Герман сам решает нужна ли она ему, нужен ли ему их общий ребёнок.

Если Герман прогонит прочь, значит уйдёт. Сама вырастит малыша.

Злата качнула головой, затыкая рот рукой, чтобы не было слышно её горьких рыданий. Не будет думать о Германе. Не станет делать поспешных выводов на его счёт. Нужно услышать его ответ. А вот после, исходя из этого, решать, как быть дальше.

Но Владимир… Подонок.

Девушка пыталась вытереть слёзы с щёк, но они всё равно текли из глаз. При муже не могла позволить себе рыдать, а сейчас, оставшись одна, дала полный выход эмоциям, которые рвали на части душу, а иначе просто сойдёт с ума.

Всю жизнь она росла в достатке, в уважаемой и состоятельной семье. Её холили, лелеяли, любили. Никто и никогда на неё руку не поднимал, не обижал.

А сейчас муж её грубо скрутил, подчинил, сломал и изнасиловал.

Именно изнасиловал. Совершил насилие. Иначе Злата этот омерзительный акт и назвать не могла.

Никогда не простит. Не забудет. Отомстит. Придумает как и отомстит. Обязательно.

Стук в двери заставил девушку вздрогнуть.

- Дорогая, ты там ещё долго? Всё хорошо? – услышала ненавистный голос мужа.

- Уйди! Оставь меня в покое.

- Я же переживаю за тебя. Выйди, Злата. А иначе я выбью двери.

- Выбивай, гад. Я не выйду к тебе.

- Злата, тебе не идут такие словечки. Выходи, дорогая. Поговорим.

- Снова насиловать будешь! Или руку поднимешь?

- Я тебя не трону. Выйди. Нужно поговорить, сказал же тебе, - сильнее лупанул в двери.

Злата поднялась на ноги, понимая, что в ванной комнате не сможет прятаться вечно. Это никакое не убежище от здорового бугая.

Но она обнажена… Ведь убегала в ванную комнату, не думая об одежде.

Пришлось замотаться в полотенце. Какое же это мерзкое чувство: полной беззащитности перед тем, кто физически сильнее.

Придётся выйти к нему. Только бы пережить эту ночь. А утром она уйдёт. Навсегда. И по своей воле больше никогда не вернётся в этот дом.

Только мужу нельзя говорить о своих планах. А иначе он может отнять у неё телефон, закрыть в комнате и приставить парочку амбалов. И ничего она не сможет сделать против.

До чего ещё может додуматься этот чужак, девушка не знала. Но было очень страшно.

Открыла двери, вышла в комнату и сразу же застыла на месте, когда муж приблизился к ней.

Злата сжала пальцы в кулаки, чтобы не тряслись руки. Заскользила испуганным взглядом по практически обнажённому телу мужа, которое больше не привлекало, а пугало и отвращало.

Хорошо, что хоть трусы надел. Хотя легче от этого Злате не стало. Что он хочет сделать?

Злата видела, как пристально на неё смотрел муж. Поджал губы. Сверлил взглядом. Часто дышал.

- Ты меня боишься, жена?

- Ты меня и дальше будешь насиловать?

- Не говори глупости. О каком насилии ты вообще говоришь, а? Ты моя жена. И это никакое ненасилие. Я не ударил тебя, не причинил боли. И не смей утверждать обратное.

Злата опустила вниз голову. Не могла с ним разговаривать сейчас. Смотреть на него не могла.

Нужно собраться с мыслями. Так страшно. Да она умрёт, если она разозлится и накинется на неё, снова силой возьмёт. Ничего нет важнее её малыша. Только бы не навредить ему.

Подобное животное обращение для Златы стало настоящей дикостью.

Посмотрела с ненавистью на мужа, ожидая очередного нападения. Он будет всю ночь над ней издеваться или оставит в покое?

- Я беременна, Вова. Или твои желания важнее ребёнка? Хочешь меня до выкидыша довести?