– А неужели нельзя было мечтать о чем-то, не разрушающем мою жизнь? – бросила я, плохо сдерживая стон от ощущения пальцев капитана, осторожно касающихся меня меж ног.

– Нет, – выдохнул мужчина, снова накрывая меня поцелуем.

Я ненавидела его. Я по-прежнему ненавидела его каждой частичкой своего естества. Этого грязного пирата, прижимающегося ко мне мускулистым телом со шрамами на спине. А еще – так невыносимо ласкающего меня своими пальцами: настолько мастерски, что это не шло ни в какие сравнения с моими скромными редкими играми с самой собой. И, конечно же, касающегося моего бедра своей возбужденной плотью, которая вот-вот проникнет в мое тело, чтобы лишить невинности.

Но, несмотря на всю эту ненависть, я не могла сдержать унизительных стонов. Так же, как и растерянного вскрика, когда плоть капитана вошла в мое тело и начала двигаться в нем.

– Теперь ты моя, – прошептал мужчина, прижимаясь ко мне, и двигая бедрами в каком-то странном ритме, как будто… осторожном? – Мой личный трофей, который я никому не отдам, никому не позволю навредить тебе. И ни за что от себя не отпущу, кто бы не встал у меня на пути.

– Ты просто… наглый козел…

– Зови меня Мастом, – выдохнул пират в мои раскрасневшиеся губы, прежде чем снова впиться в них. А затем с удовольствием услышать протяжный стон, который невольно вырвался из моей груди вместе с неожиданным приятным головокружением. Я не знаю, как объяснить это, и поддается ли вообще подобное объяснению… но почему-то разум отключился, а губы сами ответили на этот поцелуй. Словно то, что казалось одиноко блуждающим в открытом космосе фрагментом моего «Я», наконец встало на свое место.

К моему величайшему удивлению, следующие две недели Маст не пытался насиловать меня, да и вообще, казалось, практически забыл о моем существовании. Все, что он делал, это приносил еду, которую оставлял на своем столе, и предоставил пару комплектов сменной одежды. А еще показал, где находится душ, и провел краткую экскурсию по тем комнатам, в которые мне можно было заходить. Акцентировав внимание на том, что за пределы этих комнат мне не следует выходить для своего же блага.

Все это время пират даже не пытался посмотреть мне в глаза. И лишь вначале второй недели, устало падая на кровать поздно ночью, он, вместо того, чтоб развалиться на пузе и храпеть, пуская слюни в подушку… обнял меня. От последнего меня неслабо покоробило. Я просто не знала, как мне на это реагировать. Тем не менее, возражать не решилась.

Таким образом, главное, на чем я сконцентрировалась, была разработка плана побега. Я понимала, что так просто меня отсюда не выпустят, а мои действия здесь ограничены настолько, что вся свобода передвижения заканчивается на возможности самостоятельно сходить в туалет.

И все же, я не собиралась сдаваться так просто! Пусть я теперь – изнасилованная жертва пиратов, личная игрушка их капитана. Но это никоим образом не влияло на мою решительность. Как-никак, я оставалась пятой принцессой империи Вайндоз, и этого осознания у меня не отнимет ни один нахальный головорез!

Кроме того, я ни на минуту не забывала о своих любимых родителях, которые сейчас наверняка сильно страдали, беспокоясь о судьбе своей драгоценной дочери. Да и о том мерзком предателе, который сдал пиратам маршрут корабля, тоже забывать не следовало! Этого треклятого выродка нужно было доставить в зал имперского трибунала! А значит, мне тем более следовало выпутаться из всей этой передряги. Хотя «Как?» – тот еще вопрос.

Как раз за этими размышлениями Маст и застал меня, войдя в свою комнату в конце календарного дня по общегалактическому времени.