– Так ты еще не в курсе, – чертыхается Эмиль. – В сети уже вовсю поливают грязью твоего отца. Пишут, что он связался с девчонкой, которая ему чуть не во внучки годится. И даже фото есть.

– Твою мать! – не сдерживаюсь и, вскочив со стула, начинаю мерить шагами кабинет.

– Кстати, о матери…

– Черт, – уже обреченно вздыхаю. – Надеюсь, она это не увидит. Журналюги чертовы!

– Так ты был в курсе? – удивляется Эмиль.

– Сегодня узнал. Пытаюсь найти концы в этой истории.

Падаю обратно в кресло и понимаю, что работу придется брать домой. И не в свою квартиру, а в родительский. Главное, чтобы представители СМИ не успели пока атаковать дом.

– Если вдруг понадобится помощь, – слышу голос Эмиля, хотя уже и из головы вылетело, что мы до сих пор разговариваем. – Звони в любое время.

– Спасибо, – отвечаю я.

И только сбрасываю звонок, как мобильный разрывается снова. Чего я и опасался… Мама.

– Привет, мам, – отвечаю как ни в чем не бывало.

Может, она просто так звонит? Спросить, например, как я долетел. Как бы ни так!

– Тео, – голос, которым она только произносит мое имя, уже расставляет все по своим местам. – Тео, что происходит?

– Спокойно, мам. Что случилось?

– Твой отец мне изменяет! – повышает она голос, и из уст бывшей оперной певицы это звучит так, что приходится убрать смартфон от уха.

– С чего ты взяла?

Пока я обдумываю, как себя вести и что говорить, надо потянуть время. Не хочу, чтобы мама со своим давлением слегла от одного моего неверного слова.

– В интернете прочитала, сын!

Все, мой череп сейчас треснет пополам. И с давлением сляжет не мама, а я.

– Пожалуйста, – прошу я, сгребая со стола документы и ключи от квартиры, – выключи телефон и жди меня. Мы вместе разберемся, чему в этом интернете можно верить, а чему нельзя.

На всех парах мчусь в родительский дом, придумывая, как успокоить мать. Она все воспринимает слишком близко к сердцу. Все-таки творческая натура. А уж после тридцати пяти лет брака, когда ни разу муж не был ни в чем замечен, подобная новость подкосит не на шутку.

Заезжаю во двор и выхожу из машины. Мать сидит на веранде, обмахиваясь веером, и пьет наверняка ромашковый чай.

Я подхожу и сажусь напротив, тут же услышав всхлип.

– Мама, – немного с укоризной произношу, – не расстраивайся, ты же знаешь этих журналистов. Они всегда пытаются что-то раскопать.

– И, видимо, у них это получилось. Представляю следующий заголовок: «Лейлу Байдасарову муж променял на малолетнюю девку». Как тебе, сын?

Все, она уже накрутила себя.

– Лейлу Байдасарову он бы никогда и не на кого не променял, – льется из меня лесть в мамин адрес. – Я все выяснил по дороге, – вру напропалую, – это дочь папиного школьного приятеля. Он просто решил помочь.

– Правда? – недоверчиво, но уже спокойнее спрашивает мама.

– Конечно, – делаю честные глаза. – Так что не устраивай отцу сцен. Не ссорились столько лет, не стоит и начинать.

«А я сам во всем разберусь» – добавляю мысленно.

Да, однозначно разберусь…

– Диана, мне надо ехать, – говорит Макс, проводив меня до палаты Иришки. – Если что, звони.

– Спасибо, не знаю, что бы я без вас с Викой делала, – отвечаю, забирая протянутые пакеты.

– И еще… – вдруг произносит друг, когда я уже берусь за дверную ручку.

Оборачиваюсь, глядя на задумчивое лицо Макса.

– В чем дело?

– Ладно, ничего, – отмахивается он и идет обратно к лифту.

Ничего так ничего. Пожимаю плечами и захожу в палату. Иришка здесь одна. У нее свой туалет, душ, даже телевизор есть. ВИП-палата стараниями все того же Олега, правой руки Константина Ильича.

– Привет, малыш, – тихо говорю.

Сестру телевизор не интересует – она сидит на стуле и смотрит в окно. Кажется, даже не услышала, что я пришла. Но после моих слов оборачивается и спрашивает: