– А пойдем ко мне ночевать? – радостно воскликнула оттаявшая от мороза и обид Оля.

– Пойдём.

Сама не знаю, почему я так легко согласилась, ведь эту тему с мамой мы поднимали сто раз, и всегда она давала мне категоричный отказ. «У тебя что, своего дома нет? Что это ещё за ночёвки у чужих людей? Что подумают родители твоих подружек? Что ты бездомная, раз шаришься по чужим койкам?» – несколько раз слышала я от родителей в ответ на свою просьбу. Последние года полтора я уже не пыталась получить разрешение и вообще не поднимала эту тему. Допив последние глотки фантастически вкусного напитка, я направилась к выходу, позвав Олю коротким взмахом руки.

– Сейчас я только маму предупрежу, и пойдём, – я остановила подругу перед крыльцом и открыла дверь в сенях.

Понимаете? «Предупрежу»! Не «отпрошусь», не «спрошу разрешения», а буквально «поставлю перед фактом». Видимо, алкоголь в моей голове напрочь отключил инстинкт самосохранения.

Я зашла в дом, не прикрыв за собой входную дверь. Оля ждала меня в сенях. Помню, что я сразу опёрлась на шкаф в прихожей, так как совершенно не могла ровно стоять на двух ногах. Тогда я даже в мыслях не допускала, что выгляжу как минимум странно и моя мама, конечно, сразу поймет причину этой странности. Я была уверена, что вскоре после короткого диалога с мамой я и Оля будем валяться на мягких подушках в её комнате и до глубокой ночи, часов до двенадцати, болтать о секретах двух взрослеющих девочек.

Мама вышла из спальни и уставилась на меня. Помню её ошарашенный взгляд. Через пару секунд она молниеносно направилась в мою сторону по коридору и одним движением вместе с шапкой схватила мои волосы. Я машинально нагнулась и увидела, как из щели между уличной дверью и сенями постепенно исчезает Олина голова.

– Оля, я не могу пойти!

– Я поняла, пока!

Потом подруга рассказала мне, что слышала почти до самого своего дома, как меня ругали. На следующее утро я колола дрова. Много. Весь день.

Конечно, такие мои гулянки повторялись ещё и не раз. Чаще всего мы собирались компанией из шести-семи человек и по кругу тянули пару бутылочек пива. Да-да, пиво мы всё-таки распробовали, хотя его вкус по-прежнему оставался неприятным и противным. Запах хмеля маскировать было крайне тяжело. В моей сумочке всегда лежал тюбик зубной пасты, кусочек мыла, который приходилось мочить слюной, и куда уж без жевательной резинки, что в нашей компании была на вес золота.

Вернёмся на Петину вечеринку в Низинске. К часу ночи половина ребят уже спала на маленьком диванчике. Кто-то забаррикадировался в туалете, не желая ни с кем делить такой необходимый ему унитаз. Я, Света и один её одногруппник сидели на кухне в темноте и пели песни Меладзе. Молодой человек был худощавым, смуглым, черноволосым грузином со сложным грузинским именем Нузгари. В ту ночь я поняла, что мне крайне интересна политика. После исполнения одной из моих любимых песен «Верни мне мою любовь» наша певчая троица резко завела спор о событиях, происходящих на тот момент в Грузии. Тогда я впервые обнаружила, что программа «Новости», мягко говоря, не совсем точно освещает реальную ситуацию. В дальнейшем одним из моих любимых предметов в универе стало информационное право. Преподаватель смело, не всегда тактично и очень интересно рассказывал о продолжающейся, по его мнению, информационной войне. На этих лекциях мы не раз вели горячие дискуссии и пробовали себя в роли начинающих ораторов.

Вечеринка дала мне надежду на дружеское общение с новыми людьми, и одинокое пребывание в группе уже не особенно меня удручало. В конце сентября я нашла подработку в рекламном агентстве. Теперь свободного времени не оставалось совсем. В половине седьмого утра я выходила из дома на остановку. В восемь начинались занятия, в перерывах я выполняла домашку в компьютерном классе. В три заканчивалась последняя пара, и к четырём я приезжала на рабочую точку. В подсобке переодевалась в причудливый костюм, выходила в торговый зал и громко кричала за рекламной стойкой: «Бесплатная дегустация от местного мясокомбината! Попробуйте наши вкуснейшие колбаски! Не стесняйтесь!». Уже затемно на последних автобусных рейсах возвращалась домой. И всё-таки мне очень нравилась моя новая жизнь. Всё происходящее меня удовлетворяло. Не хватало разве что любви.