Мария молчала. В спальне было тихо и лишь едва слышное потрескивание свечей нарушало этот покой. Курт машинально вытащил перстень из кармана и опять стал вертеть его перед глазами. Он внимательнее всмотрелся в светящийся знак и теперь отчетливо увидел две большие буквы на нем: I и Q. Между ними стояла едва заметная крохотная точка.

– I. Q – это не инициалы моего деда. Что же тогда значат эти две буквы? – прошептал Бремер.

Размышления его прервал характерный звук в углу комнаты.

«Опять эта серая тварь сюда лезет… Как же мне избавиться от крысы?» —

Он стал бояться ее. После неожиданной атаки с подоконника художник со страхом вспоминал свое падение на пол. И вот теперь она снова упорно рвется в спальню хозяина замка. Курт, замерев, прислушивался к скрежету зубов незваной гостьи. Сверлящий звук проникал в самую душу, отзываясь там почти что зубной болью, горестным бессилием перед серой тварью, передвигающейся с огромной скоростью по замку. Через несколько минут скрежет прекратился, и Курт в звенящей тишине услышал шелест крысиных лапок по поверхности пола. Он машинально подобрал ноги вверх на постель и, решив освободить руки для того, чтобы поднять картину с пола на кровать, машинально надел перстень на средний палец левой руки…

Чудовищная перемена за доли секунды захлестнула его сущность. Курт ощутил такой дикий прилив ярости и ненависти к серому зверьку, что его кровь как будто закипела внутри вен, так, как бурлит вода в котле над сильным пламенем костра. Художник стремительно соскочил с кровати и тотчас заметил крысу, с любопытством поднявшую свою мордочку с двумя бусинками глаз в сторону человека. Молниеносным, невероятным прыжком Курт в мгновение ока оказался рядом с крысой и схватил ее руками. В следующую секунду Бремер с яростью ударил незваную гостью о каменный пол с такой огромной силой, что тело животного было буквально расплющено пополам. Брызнула кровь, и крыса отчаянно завизжала. Курт бил по отполированной плитке серенькое тело и с силой вдавливал при этом его, поворачивая в разные стороны. Через полминуты внутренности крысы стали разлетаться в разные стороны. Пол окрасился кровью, и руки Бремера по локоть были тоже красного цвета. Он остановился, увидев перед собой бесформенный, безжизненный кусок мяса. Внезапно в голову молодого человека пришла дикая мысль – слизать языком всю кровь с пола и с рук. Усилием воли Курт подавил это чудовищное для него желание и тут же, обернувшись на картину «Рука Марии», стал бороться с другим нестерпимым зудом. Как будто кто-то толкал его вперед, шепча на ухо: «Разорви и это полотно! Убей ЕЁ! Поломай ногами эти рамы! Смешай с кровью крысы изображение Мадонны!»

Курт уже было, сделал два шага к своему творению, как поскользнулся о разбросанные внутренности крысы и снова упал на холодный пол, в который уже раз за сутки. На этот раз художник не потерял сознание, хотя снова больно ударился всем телом. Словно брошенный ниоткуда, невидимый импульс, исходящий из глаз Святой Марии прямо к его сердцу в мгновенье подсказал шестому чувству Курта правильное решение. Он потянулся рукой к перстню, резким движением сорвал серебряное украшение со среднего пальца и бросил его на пол.

Курт полубезумным взглядом обвел свою спальню. Он как будто бы очнулся от кошмарного сна, его тотчас затошнило. Бремер вскочил на ноги и, зажав рот тыльной стороной ладони, бросился из комнаты вниз. Едва успев выскочить из каминного зала на улицу, художник скорчился в рвотных судорогах перед небольшой ямой за кустами. Его выворачивало наизнанку, и он несколько минут не мог остановить это ужасное извержение организма.