– О, я буду только рада, – улыбнулась Наташа, – но мне бы хотелось не только петь, но и сниматься в вашем фильме. Я прочла сценарий и главная женская роль мне понравилась. Я подумала и согласна играть.

В павильоне негромко засмеялись, адекватно отреагировав на непосредственность актрисы, а режиссёр сказал:

Меня радует ваше желание, девочка, но мы для начала посмотрим материал на экране, а уж затем решим подходите вы на эту роль или нет.

– Понятно, – грустно проговорила Наташа, – и у меня в институте тоже дел полно. Через неделю экзамены должны начаться.

Помреж Переверзева проводила Васильеву до выхода из павильона. Вся группа ей сочувствовала, но окончательное решение мог принять только режиссёр.

– Ну как она тебе, Александр Михайлович? – спросил Светланов, подходя к оператору.

– В общем-то актриса достойная, – серьезно ответил Виноградов. – Красивая, умная, хорошо поёт и двигается свободно, ко всем достоинствам ещё и студентка актёрского факультета. Мне кажется, Владимир Сергеевич, что ваши биографы обязательно напишут о том, что вы первый открыли в этой девушке будущую звезду экрана.

– Ты всё на до мной издеваешься, – проворчал Светланов, – а мне не до шуток. Если эта актриса нам не подойдёт, то у нас возникнут серьезные проблемы, так как съёмочный период уже на носу.

– Владимир Сергеевич, наш профессор в институте всегда говорил: «Язык на экран не повесишь». Так что посмотрим актёрскую пробу и тогда уж окончательно решим!

Но посмотреть кандидатов на роль на экране творческой группе не удалось, так материал по техническим причинам не был выдан лабораторией.

Огорчённые этим обстоятельством, режиссёр и оператор отправились на художественный совет.

Поднимаясь в лифте на четвёртый этаж, Виноградов обратил внимание на лицо режиссёра: бледное, землистого оттенка, с тёмными кругами под глазами оно производило болезненное впечатление. Светланов сильно волновался и мучился дурными предчувствиями. Он, известный театральный режиссёр, пробивший свою первую кинопостановку, должен был предстать перед худсоветом не имея утверждённой актрисы на главную роль. Он мог рассчитывать только на свой авторитет и тщательно разработанный постановочный сценарий.

Режиссёр и оператор вошли в большую, светлую комнату, в которой уже собралось множество людей: здесь были и известные режиссёры, и художественные руководители творческих объединений и даже сам директор студии Михаил Владимирович Твердолобов.

Им предложили сесть и без всяких предисловий началось обсуждение будущей картины. Вопросы посыпались со всех сторон:

– Когда вы предполагаете начать съёмочный период?

– Куда собираетесь поехать в экспедицию для съёмок натуры?

– Какова финансовая смета картины?

– Как обстоят дела с выбором актёров на главные роли?

Светланов, заметно нервничая, поднялся со стула, раскрыл режиссёрский сценарий и неторопливо, но чётко стал зачитывать исходные данные картины.

Виноградов с сожалением подумал о том, что у режиссёра сейчас подавленное настроение, а ведь от его темперамента, умения доходчиво говорить и способности убеждать людей зависит судьба картины.

Истории кино не забывает о том, что часто, только благодаря активности режиссёра, его умению пробивать свою идею, начинались съёмки фильма, становившегося впоследствии знаменитым. А не будь у режиссёра этой пробивной силы, поднять громоздкую машину кинопроизводства, в которую втягивались многие организации и десятки людей, было бы практически невозможно.

Художественный совет уже обсудил почти все моменты предстоящих съёмок и сейчас режиссёр должен был представить актёров, как вдруг дверь приоткрылась и, в образовавшуюся щель, робко, как бы извиняясь, протиснулась актриса Васильева…