Вдруг я увидела, как по дороге медленно едет полицейская машина. Мигалки выключены, словно выискивают кого-то. Я решила, что это знак свыше. Во дворе тихо, меня должны услышать, если я буду кричать. А я буду, изо всех сил, потому что другого такого шанса у меня может не быть. Я распахнула окно, подалась вперед, и в тот же миг мой рот грубо зажала чья-то рука. Я замычала от ужаса, задергалась, но меня уже стиснули как тиски железные руки Изгоя, я услышала его низкий голос над самым ухом:

– Даже не думай об этом. Ни слова. Ни звука.

От отчаянья мне захотелось взвыть, и я укусила его за ладонь, укусила настолько сильно, что почувствовала, как лопнула плоть под зубами, и во рту появился солоноватый привкус крови. Его крови. Я думала, что сейчас он закричит, оттолкнет меня или вышвырнет из окна, но он даже не шелохнулся и руку не отнял. Только прижал ладонь сильнее, а другой рукой стиснул меня так, что я не могла вздохнуть. Перед глазами плясали круги, я пыталась сделать вдох, но Изгой сжимал меня настолько крепко, что у меня не получалось. Он сломает мне ребра. Еще один нажим, и я услышу хруст своих костей. Мне стало страшно, впервые я испытывала такой первобытный ужас, потому что именно сейчас поняла, насколько беспомощна в его руках. Для него – я веточка, былинка. Ему не нужен меч, чтобы убить меня, ему достаточно чуть сильнее нажать мне на ребра, и я сломаюсь. Но Изгой не шевелился, просто держал. Когда полицейская машина уехала, он отнял руку от моего рта и, схватив меня за шиворот, отшвырнул в кресло. Метко, как мячик. Я приземлилась на пятую точку, и от полета дух захватило. Теперь я, наконец-то, вдохнула, заболели ребра, а воздух обжег легкие кислородом. Я дышала жадно, на глазах выступили слезы.

– Ты…ты чуть…не убил …меня, – прохрипела я и прижала руку к ушибам чуть ниже груди. Там наверняка остались синяки.

– Даже и в мыслях не было. Они убили бы тебя быстрее, – Изгой смотрел на меня, чуть прищурившись, с холодным блеском в глазах. Он злился. Наверное, злился. На его лице не отразилось никаких эмоций. Я его боялась, но к страху примешивалось странное и едкое влечение. Настолько сильное и неуправляемое, что я с трудом могла бороться с собственными эмоциями. Я в отчаянье закричала:

– Это была полиция, если ты не заметил. Ах, – застонала, чувствуя, как сильно болят кости после его хватки, – Они бы спасли меня, а тебя арестовали.

Внезапно он расхохотался. Громко, оскорбительно, мне даже захотелось зажать уши руками. На губах все еще оставался привкус его крови. Я прокусила ему кожу, а он даже не почувствовал боли. О господи, я схожу с ума.

– Арестовали? Глупое сознанье. Это ищейки, и если они здесь, то не все поверили, что ты умерла. Ты знаешь, зачем они приехали? Они искали тебя. Искали свидетеля, которого я не убрал. Меня они не посмеют тронуть.

– Ты сумасшедший! – закричала я, – Какие к черту ищейки?

– Ищейки братства. Странно, что они так быстро вышли на тебя и меня. Я думал, что хорошо замел следы.

– Откуда ты знаешь, кто это? – истерически закричала я.

– Я чувствую их запах. Вампиры пахнут иначе.

Он был спокоен, а меня трясло, я погрузилась в панику. Он просто маньяк. Он ненормальный псих-одиночка, а я его жертва. Все очень просто – я в лапах психопата.

– Это полиция, просто полиция, а тебе нужна помощь врача. Ты не в себе.

Изгой усмехнулся. Он смотрел на меня, как на взбалмошного ребенка или полную дуру.

– Ты просто чокнутый, который возомнил себя вампиром или кем там еще, а на самом деле ты болен, и тебе нужна помощь специалиста.

Изгой подошел ко мне и вдруг протянул мне левую руку, в которую я впилась зубами: