Она грациозно подошла к его столику и весело спросила:

– А ты что здесь делаешь? Не ожидала тебя увидеть в этой забегаловке.

Рита села напротив и отломила кусочек шоколада.

– Я по делу, репортаж в Харькове должен сделать о нападениях животных. А ты? С каких пор ты ездишь на мотоциклах и питаешься сосисками? – парировал он и протянул ей шоколадку.

– С тех пор, как у меня поломалась машина, и я осталась одна на дороге. То есть всего лишь час, но мне понравилось. Жаль, что я раньше об этом даже не думала.

Девушка весело улыбнулась, в глазах плясали чертики, сверкнули белые зубы, и Саша с удивлением подумал: «А она красивая, очень красивая. Как я раньше этого не замечал?»

– И кто это с тобой?

Рита посмотрела в сторону магазина.

– Да так, просто знакомый. Катает на мотоцикле. Ты сейчас в город?

Саша смотрел на нее и испытывал замешательство, с Ритой определенно что-то произошло, какие-то странные изменения. И ведет она себя по-другому, никаких излюбленных словечек, жеманства. Такая Рита вызывала странный интерес и отнюдь не дружеский, как раньше.

– Да, я в город.

– Можно с тобой? А то этот байкер надоел мне ужасно. Давай, забирай свой бутер и поехали. У меня завтра с утра выставка в Харькове, на Сумской.

Когда она плюхнулась рядом с ним на сидение, он удивленно спросил:

– Ты даже не попрощаешься со своим знакомым?

– Знакомый… не велика важность, я с ним час назад познакомилась. Я же сказала – машина сломалась, бросила на дороге и стояла, ловила попутки. Ни одна сволочь не остановилась, а этот подобрал.

Совершенно не похоже на трусиху Ритку – ловить попутки, она даже у таксистов номера записывала, а тут с незнакомым парнем на мотоцикл села.

– Рита, ты меня поражаешь, а вдруг он стал бы приставать или еще чего похуже… Что за беспечность?

Она весело засмеялась.

– Никак волнуешься за меня? Странно! Теперь моя очередь? Линка больше не позволяет бегать за ней?

Саша резко повернулся к девушке, глаза у нее стали колючие, холодные. Он обиделся, он не ожидал от Риты такой язвительности. Обычно она всегда мягкая, деликатная, а тут стерва стервой.

– Я за Линой никогда не бегал, – пробубнил он и снова закурил.

Девушка толкнула его в бок.

– Саш, не дуйся, прости. Я ляпнула, не подумав…

Стало больно и противно, неужели все вокруг считают его ручной Лининой собачкой? Неужели это так бросалось в глаза?

– Ты права Рита, не извиняйся. Я и правда, бегал за ней, как болван. Но пора положить этому конец, вот начинаю новую жизнь.

Он не смотрел на девушку, на душе скребли кошки. Неужели все считают его тряпкой?

– Саша, не надо… слышишь? Мне очень жаль! Я забираю свои слова обратно, хорошо?

Рита положила руку к нему на колено, и он заметил, что ее ногти аккуратно подстрижены и не накрашены «А где же любимый фиолетовый лак? Какие длинные, тонкие у нее пальцы».

– Рит, ты в детстве музыкой занималась? – спросил он неожиданно.

– Занималась. Я до сих пор умею хорошо играть на пианино, скрипке, гитаре… А что?

Парень удивлялся все больше: знает Риту более пяти лет, но ни разу, ни разу не интересовался ею, как человеком. Так Линкина подружка, странная, эксцентричная с огромным количеством комплексов и «тараканов» в голове.

– Пальцы у тебя красивые, музыкальные… – пробормотал Сашка, и она резко убрала руку. – Ты где остановилась?

– В гостинице «Турист». Не центр конечно, но очень мило и метро рядом, супермаркет. Я ж теперь без машины.

– Неужели? Не верю… я забронировал там номер сегодня утром.

Они засмеялись, и обстановка разрядилась.

– Так мы теперь соседи, а ты на каком этаже? – спросила девушка и расстегнула куртку.