***

     Вот так она здесь оказалась. В Бране. В поиске ответов и в отчаянном желании сбежать от самой себя, от угрызений совести и дикого чувства вины.

Сердито попискивал чайник. Она слышала его с улицы, умываясь ледяной водой из колодца. Щебетали птицы, и где-то лаяла собака. В животе громко урчало – кроме вчерашнего вегетарианского гамбургера она так ничего и не съела. «Пора отправляться на поиски пищи. Должны же быть в этой деревне магазины?».

Скрипнула калитка и Лина обернулась, а вот и первые гости, которых не особо хотелось видеть.

– Можно? Я ваша соседка, Ванда.

– Проходите. Добро пожаловать.

Ванда оказалась довольно милой собеседницей, невысокой, пухленькой, на вид лет тридцати.

– Вы – дочь Кристины? Сходство невероятное! С ума сойти! – она, не стесняясь, рассматривала Лину, но это не мешало, скорее даже льстило.

– Да, меня зовут Ангелина, можно просто Лина. Пойдемте в дом, я вскипятила чайник, будем чай пить, не возражаете?

– А я принесла вам пироги, у нас такой обычай знакомиться с соседями. Вы к нам надолго? – Ванда последовала за ней в дом.

– Не думаю. На пару дней. За пирожки спасибо, я ужасно голодная, еще не успела ничего купить. Думаю, супермаркета здесь точно нет.

– На окраине деревни есть магазинчик, но мы все берем друг у друга. Кто-то торгует молоком, кто-то мясом. Я вам все расскажу.

– Можно на «ты».

– Ладно, на «ты» даже приятней, – Ванда улыбнулась, и на её щеках заиграли ямочки.

Они сели за стол на кухне. Лина разлила чай в чашки и с жадностью надкусила пирожок. Все же нужно немного поесть, она уже неделю нормально не питалась. С того дня как узнала о смерти папы.

– Мммм… как вкусно! – нужно было нарушить молчание, – Спасибо – с капустой мои любимые.

– На здоровье. Рада, что тебе нравится.

– Вы знали мою мать? – спросила я, желая застать Ванду врасплох. Профессиональная уловка, работает, когда собеседник совершенно расслаблен и не ожидает подвоха. В работе мне часто помогал эффект неожиданности.

Та поперхнулась и закашлялась, на то чтобы отдышаться у гостьи ушло довольно много времени. Казалось, она пыталась обдумать, что сказать…

– Знала, конечно. Да, и тебя помню, совсем маленькой.

Лина оживилась.

– Значит, ты знаешь, как это случилось?

– Случилось что? – Ванда хотела сделать вид, что ничего не понимает, но явно насторожилась, ожидая от меня подвоха. Правильно, Лина не просто так приехала в их музейное захолустье, она хочет получить ответы, и она их получу, чего бы ей это не стоило.

– Как она умерла?

Возникла пауза. Соседка нервно кашлянула, снова оттягивая время.

– Её разорвал дикий зверь!

Настал её черед закашляться – пирог застрял поперек горла.

– Ты не знала? – виновато спросила Ванда и даже слегка побледнела.

– Отец сказал, что она сгорела при пожаре.

– Возможно, ему не хотелось тебя травмировать.

Лина болезненно поморщилась, да уж, наверное, в детстве ей бы не совсем стоило узнать такие подробности.

– А что ты знаешь про них с папой?

– Достоверно ничего не знаю, я ведь была ребенком. В основном слухи и сплетни. Твоя мама была школьной учительницей. Давала уроки рисования. Дмитрий приехал в нашу деревню осенью, он изучал архитектурные памятники. У них случился короткий роман. Потом он уехал, а твоя мама залетела. Все банально и просто. Люди болтали всякое, сама понимаешь в деревне строгие нравы. Но со временем все улеглось. Кристина погибла, и люди навыдумывали всякого. Ты знаешь, в наших краях можно такое услышать, что кровь стынет в жилах. Вот и все, ничего особенного я не знаю.

– Мне кажется, ты о чем-то недоговариваешь?

Лина внимательно посмотрела на соседку, за годы работы с людьми прекрасно могла различить, когда от меня что-то скрывали. Профессия журналистки обязывала.