- Никакой я не мажорчик, - обиделся Вадим. И замолчал.

- Эй, - позвала я. – Обиделся, что ли? Ну прости, ляпнула не подумав. Так что, выбрал место?

- Почти. Согласовать нужно. Мы сначала хотели верхний этаж какого-нибудь торгового или бизнес-центра занять, но подходящих просто не нашлось. Город… не слишком большой, - деликатно назвал он нашу большую деревеньку. - Здания многие строились давно и просто не подходят под требования компании. Слишком много доработок придется делать. Так что, скорее всего, в центре, там, где у вас сгоревший ресторанчик, будем строить с нуля.

- Круто. У нас раньше был кинотеатр, потом закрылся, позднее и вовсе снесли. Так что местные точно будут от идеи в восторге, а то на выходных и сходить некуда по сути. Вадим, а сколько тебе лет?

- А что? Это имеет какое-то значение?

- Ну не то чтобы…

- Тридцать. А тебе?

- А сколько дашь?

- Семнадцать, - в голосе слышалась улыбка.

- То есть ты признаешь, что совратил несовершеннолетнюю? – ахнула я.

- Кто кого совратил, я бы еще поспорил, - рассмеялся Вадим.

- Ты первый ко мне подсел, а потом полез целоваться, - решила восстановить справедливость.

- Нет, началось все с того, что ты пришла в тот клуб и спровоцировала меня.

- Спровоцировала? – у меня брови непроизвольно полезли на лоб. – Как же, позволь спросить?

- Я же сказал – пришла туда же, куда и я, - снова рассмеялся парень.

- То есть ты на любую девушку так мог наброситься? – почти обиделась.

- Таких, - он выделил слово голосом, - я еще не встречал. Я просто не мог пройти мимо, Вика. Ты в том клубе была самой красивой, манила меня к себе, притягивала. Вот я и попался, как мотылек на огонь.

Сглотнула, вмиг забыв, что собиралась обижаться.

- Почему именно наш город? – решила вернуть беседу в безопасное русло.

- Не только ваш. Завтра я лечу в Челябинск, а через две недели в Оренбург. Буду вести сразу три проекта. Время сейчас напряженное, иногда и поспать удается не больше трех-четырех часов и то в самолете. Я на самом деле в тот клуб поужинать зашел, ничего больше не работало уже так поздно. Так-то мне по клубам некогда ходить.

- Так ты серьезно большой начальник?

- А то! – в голосе слышалась улыбка. – Одна живешь или с родителями? – перевел он тему.

- Одна. Бабушка умерла три года назад, свою однушку мне отписала. Тут, конечно, ремонт нужен, но жить можно. Так что я уже три года как самостоятельная взрослая девочка. Вадим, а тебе отдыхать не пора? – посмотрела я на часы, вспомнив слова парня, что поспать ему удается не много.

- Уже надоел? – сокрушенно спросил он. – На самом деле, мне еще кучу документов нужно пересмотреть и кое-что подготовить. Я еще даже не дома. Из аэропорта сразу в офис поехал, - Вадим зевнул. – Прости. Так что еще поработаю. Ты не пропадай больше, пожалуйста, ладно, Вик?

- Ладно, не буду. Рада была тебя слышать, - вырвалось само собой.

- Спасибо. И я. Пока.

- Пока.

Добравшись до кухни с широченной улыбкой, кофе пить уже не стала. Съела быстренько пару сосисок с хлебом, запила молоком и пошла готовить вещи на завтра. Мне вообще-то тоже на работу, нужно проверить, в порядке ли костюм и особенно блузка. Я работаю не в простой школе, а в гимназии закрытого типа. Круглогодичной. Устроиться сюда помогла чистая случайность и связи отца Марины. Он у нее заместитель прокурора области. Воспользовался своими связями, чтобы устроить дочь в это место с хорошей зарплатой, а она в самом начале учебного года взяла и забеременела.

В нашей гимназии обучаются дети состоятельных родителей со всей области, текучки кадров быть не должно, а тут речь о дошкольниках. Поэтому Марина решила не выходить на работу вообще, рассказав обо всем мне. Владимир Павлович, отец Марины, устроил вместо нее меня, обставив все так, будто изначально за меня и просил. Так я оказалась внебрачной дочерью Владимира Павловича и названной сестрой Марины. А еще обладательницей завидной работы с приличной стабильной оплатой и кучей прочих плюшек. Такая вот история.