Я судорожно сглотнула. По идеи должна была бы почувствовать замешательство от его холодного обаяния, но ничего подобного не почувствовала. Предупреждение Лизы звучало, будто брошенная фраза несколько дней назад, а не минут. Я почему-то ощущала себя с ним совершенно непринужденно. Более непринужденно, чем с любым другим незнакомым мне мужчиной.

– Меня зовут Марго, – сказала я, протягивая ему руку.

– Марго. – Попробовал он мое имя на вкус, как хорошее вино.

Затем он взял мою руку и вместо того, чтобы пожать, поднес ее к губам и нежно поцеловал. У меня по коже побежали мурашки.

– Меня зовут Лео.

Я хихикнула.

Лео? Серьезно? Такого парня зовут Лео?

Он указал на балкон, с которого пришел, и мы прошли туда, чтобы взглянуть на потрясающий вид города.

– Лео… сокращенно от какого имени? – решила все же уточнить для себя.

Он отрицательно покачал головой.

– Мои родители просто любят необычные имена.

– Значит, просто Лео?

– Совершенно, верно.

Угу. Значит просто Лео. Может быть, его родители назвали его Леонид? Но ему не понравилось это имя в подростковом периоде, и он теперь просто Лео?

 Он оперся локтем о перила, а другую руку сунул в карман брюк. Мне вдруг показалось, что я попала прямо в фильм о Джеймсе Бонде. Вот только я была кем угодно, только не девушкой Бонда, такого раньше со мной никогда не случалось.

До этой встречи я бы сказала, что таких привлекательных мужчин в реальном мире не существует. Скорее всего, они могут украшать обложки журналов, сниматься в блокбастерах или быть моделями дизайнерских брендов. Если они и существовали вне этой гламурной жизни, но раньше я таких красавцев не встречала.

– Итак, что тебе больше всего нравится в Париже? – спросил Лео. – Кроме того, что ты видела, как я рисовал.

Я рассмеялась и подалась вперед, прислонившись к балкону.

– Наверное, наблюдать, как мерцает Эйфелева башня, когда садится солнце.

– Ах, да. Любимое развлечение туристов.

Я усмехнулась.

– Если я туристка, то кто же тогда ты?

– Я уже давно перестал быть туристом. Но да, признаюсь, я из Москвы. А ты?

– Я не могу точно сказать из какого города, – ответила я. Когда он посмотрел на меня в замешательстве, я пояснила: – Мой отец военный. Он вышел на пенсию. Но за то время что он служил, мы катались за ним по стране.

– Значит, ты быстро и легко приспосабливаешься, – предположил он.

– Предположим, что так.

– А чем еще ты занималась с тех пор, как приехала в Париж?

Я пожала плечами, но увидела, что он действительно пристально смотрит на меня. Его глаза скользнули по моим губам и снова поднялись, пока он ждал ответа.

– Самым обычным делом, посетила Эйфелеву башню, Триумфальную арку, собор Парижской Богоматери, Лувр, Базилику Сакре-Кер, Елисейские поля, Версаль. Я все это время жила вместе со своей лучшей подругой. Она уже бывала ни один раз в Париже, поэтому проводила со мной экскурсии.

– Похоже, у тебя хорошая подруга.

– А что насчет тебя? – спросила я. – Если ты не турист, то чем здесь занимаешься?

– Пытаюсь привести голову в порядок.

Я приподняла бровь.

– И что это значит?

– В Москве слишком шумно. Мне необходимо было другое место. Хотелось, походить по улицам, по которым до меня ходили великие люди, поесть в кафе, где они питались и пили, по барам и клубам, которые они часто посещали. – При этих словах его взгляд стал отстраненным.

 Я поняла, что он опять очутился в своих мыслях в том месте, как и тогда, когда рисовал в парке. Что бы он там ни рисовал, имело отношение непосредственно лично к нему. Его рисунки карандашом на бумаге, открывало что-то в его душе, также давая возможность увидеть и мне.