— Привет!

Маринка сразу вскочила и кинулась обнимать мужа.

— Мой руки и садись с нами! Сейчас я тебе ужин погрею!

Гостья зажалась на диване у столика и смущенно улыбалась.

Кирилл, слегка опешивши, посмотрел долгим взглядом сначала на нее, потом на разрумянившуюся от чаепития жену и, некультурно указав пальцем на гостью, медленно спросил:

— Ты ее видишь?

Теперь растерялась Марина.

— Кир, ты чего? Это наша соседка, баба Нюра. Она пришла познакомиться и блинами нас угостить. Но я тебе лучше картошку вчерашнюю погрею с отбивной, а блины на десерт.

Кир чмокнул жену в нос, а потом строго обратился к соседке:

— По всем правилам вы должны были сначала представиться мне!

— Я не знала, кто из вас оборотень! Слишком похожие эманации… Я растерялась, — пролепетала баба Нюра.

— Теперь знаете. И наверняка, знаете, что оборотни крайне щепетильны в отношении границ своего жилища.

Марина, не привыкшая, чтобы голос мужа звучал так командно-жестко, а глаза метали молнии, совершенно дезориентированная топталась на месте.

— Конечно, я больше не приду без вашего позволения!

Баба Нюра начала было привставать, чтобы удалиться, но Кир остановил ее властным жестом:

— Сидите! У меня есть еще пару вопросов. Сейчас я приведу себя в порядок и поговорим, раз уж вы тут.

После этих слов и под немым вопросительным взглядом жены, Кир направился в ванную. Марина догнала его через пару минут и шепотом спросила:

— Может, ты мне что-то объяснишь?

— Она не баба Нюра. Она домовая.

Глаза Марины шокировано расширились:

— Серьезно? А почему я ее вижу?!

— Наверное, из-за нашей родовой связи. Они вообще чаще всего безобидные. Прости, если напугал. Что-то раздражение такое накатило, что кто-то в наш дом проник. Устал, наверное.

Кирилл еще раз умылся холодной водой и улыбнулся жене:

— Ну а что там про отбивные?

Маринка взвизгнула и кинулась на кухню. Оттуда уже стал распространяться легкий запах гари. Кирилл хмыкнул и посмотрел в зеркало. Что-то, правда, какой-то он сегодня потрепанный. На соседку вон накинулся из-за пустяка. На самом деле домовая под боком это даже плюс: и за Маришкиной безопасностью присмотрит в его отсутствие, и поможет, если что, да и информация от нее какая-никакая…

— Простите, баба Нюра, был тяжелый день, — уже вежливо проговорил Кирилл, возвращаясь в гостиную.

Домовая сразу растаяла и заулыбалась. И даже как-то плечи расправила:

— Ничего! Это ж правда я территорию нарушила. А вы оборотень! Это вы еще очень хорошо себя в руках держите. Другой бы уже схватил за химок и с балкона выкинул. К вашей братии лучше близко не подходить! Ой, простите… — покраснела соседка, поняв, что сболтнула лишнего.

Кирилл рассмеялся:

— Это ж вы когда до меня последнего оборотня видели? Что у вас такие… устаревшие взгляды?

— Дак я тихо-мирно живу, — сконфуженно пояснила соседка. — Но не очень давно. Лет… шестьдесят-восемьдесят назад, когда всех домовых переписывали и в это… СовКомНадПотСущ на учет ставили.

Они еще поболтали с полчасика, и домовая собралась восвояси.

— Спасибо! Блины были потрясающи вкусные, — искренне, но все же стараясь загладить резкость при знакомстве, похвалил Кирилл.

Домовая расплылась от счастья в улыбке.

— Я вам тогда завтра драников напеку!

И она скрылась за дверьми своей квартиры.

— Неудобно как-то, — вставила Марина. — Сегодня блины, завтра драники…

— Не парься, — успокоил ее Кирилл, обнимая за талию и прижимая к себе. — Ей это только в радость. Но надо будет купить продукты и отдать. А то хозяева хватятся и вот тогда могут быть проблемы.

От запаха жены и близости ее тела в голове наступила благодатная пустота, сметающая все тревоги и уступающая место древним как мир инстинктам. Кирилл с наслаждением обхватил Маринины губы своими и чуть потянул. Крышеснос… Разве можно вообще быть таким счастливым?!