Проснулся он уже за полдень и обнаружил, что родители ушли, оставив ему записку: «Дорогой, мы в супермаркет, потом в кино. Не скучай». Данька улыбнулся – все-таки с семьей ему сказочно повезло. Родители у него самые лучшие, понимающие и любящие.

Сварив себе кофе, он сел на кухне и уставился на залитый солнцем двор. «Неужели наконец-то пришла весна. Аллилуйя!» – подумал он и пересел поближе к окну, подставляя лицо теплым лучам. На душе стало чуть спокойнее, но сомнения все равно мешали принять решение, ему нужен был совет. Четкий, взвешенный и решительный. И только один человек мог его дать. Даня зашел в мессенджер и набрал номер Назара. Человека, которого он негласно считал своим наставником. Когда, еще совсем зеленым мальчишкой, Нил только пришел в хоккей, Елизаров очень помогал ему советами да и заступался не раз, если старшие пацаны наезжали на новичка. Полтора года назад Назар пережил серьезную травму и сам чуть не распрощался со спортом, но нашел в себе силы, прошел сложнейшую реабилитацию и недавно заключил контракт с новосибирским клубом «Берсерки».

– Здоро́во! – раздался знакомый голос на другом конце трубки.

– Ну привет, – расплылся в улыбке Даня. – У тебя сейчас который час? Не отвлекаю?

– Плюс четыре от Москвы, на вечернюю тренировку собираюсь, – бодро сообщил Назар. – А ты чего, все киснешь? Или одумался наконец?

– Да как сказать… – замялся Даня. – Был вчера на хоккее – «Искра» против «Барсов».

– Наслышан, Илюха Морозов травму получил, – мрачно произнес Назаров. Наверное, вспомнил себя.

– Как он? Что-то серьезное?

– Что-то с лодыжкой, но подробностей не знаю. Слышал, дружок твой его отоварил, гаденыш мелкий, ноги бы ему повырывать! – ожесточился Назар. Видимо, в нем до сих пор отзывался личный опыт.

Даня хотел было сказать, что Влад сделал это не специально, но не смог, ведь драка возникла не стихийно.

– Это спорт, всякое бывает, – дипломатично сказал он. – Влад тоже сильно переживает.

Но, как только произнес это, понял, что просто ищет ему оправдания, ведь Влад жалел только о том, что сыграл плохо, а на травмированного по его вине игрока ему было плевать, и угрызений совести он, похоже, не испытывал.

– Говорил я тебе, что Романов твой – скользкий тип, – пробурчал Назар. – Я помню, как он за тобой везде таскался, потому что денег не было. Ты за него вечно платил, а потом он очень удачно оказался в «Искре». Это у тебя был выбор, и многие клубы хотели заключить с тобой контракт, а он звезд с неба не хватал, и другие клубы его вообще не рассматривали.

Что-то тяжело и болезненно шевельнулось в душе, и Даня стиснул зубы, не позволяя этому чувству развиться. Если он начнет подозревать Влада, то ему вообще не стоит никому верить.

– Давай закроем тему, – попросил он, и Назар согласился.

Судя по шуршанию на заднем плане, друг сейчас активно собирался, и Даня не хотел его долго отвлекать, поэтому в лоб озвучил все, что его терзало:

– Назар, я, кажется, в хоккей хочу вернуться, но… стыдно признаться, как-то страшно.

Шуршание стихло, возникла пауза.

– Чего боишься-то? Что навыки растерял? Или что на тебя все пальцем показывать будут?

– И то, и другое, – честно признался Даня.

Шуршание на заднем плане возобновилось.

– Так, во-первых, иди к Борисычу, он поможет. Тебе тренироваться где-то надо, форму восстанавливать. Во-вторых, ты же этот триметазидин чертов не принимал? Не принимал. Совесть твоя чиста, так что, если вдруг кто-то что-то вякнет, шли их лесом. Ты о своем будущем думать должен, а не о других! На меня посмотри! Я столько времени потерял, думал, все, конец карьере, и сделать ничего не мог, потому что нога, мать ее, не давала играть. А ты здоров, руки-ноги на месте, чего тебе еще надо?