А потом подумала – какого чёрта? Он взрослый человек и сам решает свою судьбу. Хотелось верить, что вчерашний секс имел для него какое-то значение, но я была не настолько наивна. Скорее всего, выходка жены была последней каплей, и он принял тяжелое решение.

Я закрыла глаза и мысленно надавала себе по морде. Я не могу иметь к его личной жизни никакого отношения. Так, прошла по касательной. И меня не должно волновать его семейное положение. Зачем он мне всё это говорит? Я хотела уже вернуться в отделение, но он окликнул:

– Останься.

Вы никогда не задумывались, каково жить с именем кота? Это в детстве не так чувствуется, когда ты мамин Василёк – голубоглазый мальчишка с вихрастой чёрной шевелюрой. Но вот ты становишься постарше, и уже соседская ребятня кличет тебя не иначе как Васькой. Обидно. Особенно когда на зов поворачиваются вместе с тобой ещё пара дворовых котов. Стараешься не обращать на пренебрежительный тон внимания. Получается плохо, но с этим, увы, ничего не поделаешь.

Годам эдак к пятнадцати-шестнадцати твоё имя в устах девушек звучит уже как «Вааася…». Протяжно, зазывно и очень нежно. Кошачьи ассоциации отходят на второй план, хотя гормоны бурлят примерно так же, как у этих шерстяных засранцев. Мурлыкая девушкам в уши комплименты, ты понимаешь, что не такое уж оно и плохое, твоё имя. Немодное, да и хрен с ним. Прелестницы сменяют одна другую, и вот ты уже не Вася, а здоровый усатый дядька…

– Василий Петрович, там Ольховские на проводе, – Регина протянула мне трубку радиотелефона. – По поводу трёшки на Ленина, как я поняла.

Чёрт, я же дал им свой номер, чтобы звонили напрямую, а не через контору. Регина повела острым плечиком и скривила губы. Очень уж она не любила делать чужую работу, вот и назвала по имени-отчеству, хотя мы уже давно на ты. А ещё завидовала, наверное, такой удачной сделке. Сама Регина стараться не любила. Пора бы ей уже понять, что риэлтора, как и волка, ноги кормят, и покупатели сами на голову не свалятся.

Дождался, пока Регина скроется за пластиковой перегородкой, и ответил на звонок. В трубке забубнил голос покупательницы. С ней было тяжело общаться. Дама в возрасте, которой всюду мерещились обман и мошенничество. И, как я и предполагал, повода для разговора как такового не было. Мышиная возня. Сделка назначена через четыре дня, всё уже оговорено на тысячу раз, но клиент всегда прав. Тем более, речь шла о больших деньгах. А потому я повторил на тысячу первый:

– Не волнуйтесь, Мария Дмитриевна. Встречаемся, как и договаривались…

Успокоить её удалось только через десять минут. И, чувствуя себя выжатым досуха, я решил подзаправиться на кухне. Пищеблок у нас был маленьким, но уютным, укомплектованным всем, что требуется. Тут и микроволновка, и холодильник с кофе-машиной, и полный шкаф с сухомяткой на любой вкус. Хотя, последнее – это уже мы сами, общими усилиями, так сказать.

Я нажал кнопку на кофе-машине, аппарат довольно заурчал. Открыл дверцу шкафа в поисках съестного. Но тут взгляд привлекло нечто, завёрнутое в фольгу. Я с любопытством отогнул блестящий край и увидел пирог. Настоящий домашний пирог! Это было довольно необычно для нашей конторы, где девицы заказывали еду из ресторана, а мужики и подавно к кулинарии имели самое посредственное отношение.

Пирог выглядел и пах настолько аппетитно, что я не удержался и отломил кусочек. Это была королевская ватрушка, точь-в-точь, как готовила когда-то мама. Выпечка просто таяла во рту. В этот момент в кухне показался Глеб – мой коллега и по совместительству лучший друг. Редкий модник, он обожал рубашки с необычным принтом и сейчас как раз был в одной из них. При взгляде на узор у меня зарябило в глазах. Моргнул несколько раз, отряхнул руку от крошек и протянул приятелю. Сегодня мы ещё не виделись.