– Нормально у меня дела, – с деланной неохотой отозвалась Марина. – Живу, как видишь.

– Не хочешь сегодня вечером встретиться, куда-нибудь сходить?

– А ты не церемонишься.

– Лето короткое, зачем тратить время? Так что?

– Ну не знаю… может…

– Я зайду за тобой в семь, идет?

– Идет, – она кокетливо смахнула с плеча копну длинных русых волос и, не позволив парню поцеловать себя в щечку, порхнула к дому, на секунду повернулась к нему, одарила взмахом ресниц, и скрылась за дверью.

Он самодовольно усмехнулся ей вслед. Достал из кармана смятую пачку, подумал, что сейчас не лучшее время расставаться с этой привычкой, и с трудом прикурил изогнутую сигарету. Неспешно, непроизвольно ссутулившись, он пошел в сторону моря, прогоняя навязчивое ощущение неправильности происходящего, и с надеждой растворить это чувство в соленой воде.

Вечером того же дня состоялся большой семейный ужин. Во дворе развели костер, планировалось несколько видов шашлыков. Аркадий подготовил целый тазик рыбы, младшие Карпенко намариновали куриные бедрышки и свинину, девушки нарезали овощи для гриля и салата. Только Дмитрий Евгеньевич задумчиво переходил от одного занятия к другому, больше мешаясь, чем помогая, от чего был отправлен в подвал добывать вино. В воздухе равномерно распределялись ароматы жженого дерева и свежей зелени. Опускалось приятное, чуть душное тепло, в ярких изумрудах каштанов зажглись оранжевым светом гирлянды, а закатное солнце разбрызгало огненные капли по траве.

Ира глубоко вдыхала целебный коктейль этого вечера и морского воздуха, оздоравливая свою душу, и поглядывала время от времени на калитку. Женя так и не появлялся.

Начали усаживаться за стол, когда Наталья спросила:

– Ира, Женя придет, ты не знаешь?

– Нет, – девушка замялась. – Он сказал только, что у него какое-то дело.

– Ну хорошо, тогда не будем его ждать. Иногда мне кажется, что он такой стеснительный, и ему очень неловко в больших компаниях, особенно с незнакомыми, – Ира в этот момент приподняла вопросительно одну бровь. – Нет-нет, Ирочка, ты не подумай на свой счет, я имею в виду вообще, – Наталья пространно обвела рукой. Ира предпочла не развивать тему, и общая беседа планомерно перетекла в другое русло.

Когда уже совсем стемнело, и лениво участники пира растаскивали с улицы грязную посуду, в воротах показался смеющийся и довольный Женя. Он закинул на плечо рубашку и, встретившись взглядом с Ирой, только насмешливо ухмыльнулся и прошел мимо, унося с собой резкий шлейф женских духов.

«Конечно, сама скромность!» – подумала Ира. Ее вдруг взбесила манера парня вечно улыбаться одной только стороной губ. Будто его, как марионетку, кто-то дергал за невидимую нить, и надменная ухмылка тут же взлетала, придавая лицу полный самодовольства вид.

*

Несколько дней прошли спокойно. Море, завтраки на свежем воздухе, книги, рисование с Натальей, йога в компании тети Светы и ее подруг.

Ира каждый вечер настойчиво обещала себе начать следующее утро с ведения дневника. Она ставила себе первой задачей расписать все важные вопросы свой жизни, а главное – цели и дальнейшие шаги. Все нужно было непременно структурировать и обдумать. Однако утро приносило столько томительной лени, а затем напротив столько других занятий, которые никак нельзя было отменить (например, купание с братьями в море, игры в бадминтон или дегустация пирожных местного производства), что блокнот так и оставался лежать на дне сумки. Ира возвращалась к нему только по вечерам и только мысленно, обещая себе «следующим утром уж точно».

Женя почти не появлялся в поле ее внимания. На море он ходил неизменно в другое время, часто уезжал на велосипедные прогулки, или просто уходил неизвестно куда. Ира старалась не обращать на него внимания. В конце концов, у нее была задача поважнее – разобраться, как жить дальше. Пусть и пока что она терпела полнейший крах в этом начинании.